отлично.
– Поздравляю! Как назвали?
Скоков говорил не вставая, с задней парты, и шум улицы почти полностью заглушал его голос.
Ларин задумался. Как назвали? Он понятия не имел.
– Радой хотели. Не знаю, как Светлана скажет…
– Нужно отметить такое событие…
– Нет. Сам не буду и тебе не рекомендую.
– Ладно… как скажете. Так что будем делать? Вы говорили про какую‑то идею в гараже, насколько я помню.
– Да. – Ларин помедлил. – И она очень простая. Пару дней назад меня вызывал директор по вопросу, который, помнится, интересовал и тебя в том числе.
Скоков вопросительно посмотрел на учителя.
– Ты спрашивал, почему я терплю Вадика Успенского и не прибью его или, в конце концов, не возьму у него деньги. Именно поэтому – терпеть не могу заглатывать крючок. Если ты на крючке, знай – только от рыбака зависит твоя жизнь. От его ловкости, проворности или… глупости. Я пошел к директору и сказал, что готов исправить Успенскому оценки. Но только при одном условии.
– Дайте предположить… Что его выгонят из школы и расстреляют на Ходынском поле?
– Нет. Хуже. Я устроюсь сторожем в нашу школу.
Скоков, раскачивающийся на задних ножках стула, чуть не свалился на пол, но вовремя ухватился за краешек парты.
– Что?! Каким еще сторожем, Дмитрий Сергеевич? Зачем?
Он вытаращил глаза, словно увидел перед собой не учителя математики, а воскресшего Поляка, порывающегося вырваться из геенны огненной, чтобы по ночам шествовать под сводчатым потолком старой школы.
– Потому что нам нужно заработать первоначальный капитал.
Скоков закатил глаза.
– Вы сейчас серьезно? Или просто не выспались? Заработать начальный капитал сторожем? Боюсь, покойный Джон Рокфеллер сейчас выскочит из могилы от смеха и ради такого случая встанет в очередь за попкорном.
Ларин взял тряпку и принялся вытирать доску.
– Джон Рокфеллер в твоем возрасте копал огороды соседям, если ты не знал, а еще откармливал индюшек на продажу. Так что я не слишком оригинален.
– Вы не оригинальны, полстраны сторожа и охранники, так что Рокфеллеру нужно брать побольше попкорна, – сказал Скоков.
– Чем Успенский хорош, так это тем, что признает только самое лучше, самое новое, самое дорогое.
– Вы к нему неравнодушны. При чем тут он?
– Ты же знаешь наш компьютерный класс?
– Два раза в неделю информатика.
Ларин кивнул.
– А что вы делаете на информатике?
Скоков задумался.
– Ну… фигней страдаем в основном. «Ворд», электронные таблицы, браузер, поиск в Интернете…
– …словом, все то, что умеют пятиклассники, а сейчас уже и первоклассники, – оборвал его Ларин.
– Теперь это умеют грудные дети, – сказал Скоков. – Как только его
