че ты теперь названиваешь, сука? – полузнакомый смазанный голос бурлил злостью. – Решила на коленях ко мне приползти?
– Вась, это…
– Да пошла ты!..
Не дослушав поток матерщины, Семен отключился. Он слишком хорошо знал эти истерические интонации, эту смазанную торопливость речи. Васек был под кайфом. Теперь все встало на свои места.
Все это время Семен звонил ему, писал, ждал этой встречи в надежде на нечто гораздо большее, чем формальное Ромкино гостеприимство, а он…
А она, эта девушка с рыжими волосами? Понимает ли она, что происходит?
– Как вас зовут? – Семен встретился с ней взглядом.
– Олеся.
– Олеся, лучше заблокируйте его номер. И не общайтесь с ним больше. Никогда. Он…
– Наркоман. Я знаю, – губы Олеси сжались, словно эти короткие фразы были горькими на вкус.
– Из-за этого вы и расстались?
– Да, – ответила Олеся и, помедлив секунду, добавила: – Надо было раньше.
Возможно, она ответила бы и на другие вопросы. С незнакомцами всегда легче говорить о таких вещах. Но тогда и Семену, вероятно, пришлось бы рассказать, откуда он знает Васька. И о себе. А этого, вдруг ясно осознал Семен, ему совершенно не хотелось.
– Жаль, что так вышло, – выдавил он.
Подобных фраз ему не приходилось произносить уже очень давно, со времен групповых занятий в Центре, когда нужно было давать обратную связь на рассказы других.
Психолог долбаный, тоже мне…
Олеся, похоже, не заметила, насколько глупо это прозвучало.
– Ну, для меня худшее уже позади, – она самую малость улыбнулась, и на щеках с бледными веснушками обозначились две ямочки. Семен, опасаясь спугнуть этот хрупкий момент просветления, так же осторожно улыбнулся в ответ.
Было жаль уходить, но что еще оставалось? Спросить телефон, пригласить куда-нибудь? А смысл? Ему все равно уезжать. Особенно теперь, когда с Васьком все стало ясно. Да и в любом случае… не получилось бы ничего. Как всегда.
Тишину нарушил раздавшийся в подъезде шум лифта: сначала мерное гудение поднимающейся кабины, затем стук разошедшихся в стороны створок.
Семен вспомнил про смартфон, который так и держал в полусогнутой руке. Может, ну ее, эту гостиницу? Теперь уже без разницы. Лучше сразу на вокзал и первым же поездом – до Питера. А там можно будет и отдохнуть.
– Я тогда такси вызову, – сообщил он свое решение. – Не подскажете номер?
Олеся никак не отреагировала. Она смотрела на дверь, прислушиваясь к доносящимся снаружи звукам.
Шарканье шагов стихло у порога.
Его сменил сухой скребущий звук, как будто кто-то водил ногтями прямо по двери: кхррр, кхррр, кхррр… Сверху вниз, сверху вниз…
А следом отчетливо прозвучало старческое хихиканье. Несколько кашляющих смешков, и вновь – тишина.
Олеся
