пепел и даже – мерзость! – незнакомую упаковку от презервативов, Олеся чувствовала, что с прошлым покончено навсегда. Одиночество не так уж пугало. Общество чужих, ни во что тебя не ставящих людей – вот что на самом деле страшно.
По окончании уборки она выбросила два полных пакета в мусоропровод, а потом тщательно вымылась сама. Одежду, которая была на ней, и покрывало с дивана запихнула в стиральную машинку и запустила самый долгий режим стирки, с паром. Конечно, тонкому джемперу это не пойдет на пользу, но… Наплевать. Или так – или выкинуть.
Закрыв окно, Олеся осталась на лоджии. Пока она смотрела во двор, правая рука привычно потянулась к запястью левой – к часам, подаренным дедушкой на окончание первого курса в медицинском. Тогда ей и в страшном сне не могло присниться, что через полгода дедушки не станет. Он был рядом всегда, с раннего детства, и… Не мог просто исчезнуть? Оказывается, мог.
Указательный палец скользнул по стеклу над циферблатом, затем обвел золотистый ободок, на котором шершаво теснились крохотные стекляшечные «бриллианты». Этот ободок, раз за разом прослеживаемый чуткой подушечкой пальца, словно возводил вокруг Олеси защитную границу. Мокрые волосы холодили спину, но холод больше не проникал вглубь, не сковывал внутренности, стал обычной осенней прохладой, просачивающейся на лоджию. Дом снова становился домом.
Снаружи тепло желтели окна соседних домов. Если присмотреться как следует, в бархатистой темноте над ними можно было различить пару-тройку звезд. Внизу справа шумели, сверкая фарами, проезжающие автомобили. Это была не самая оживленная улица, но и не какие-нибудь задворки. Как раз то, что нужно, чтобы ощущать жизнь города, не погружаясь при этом в утомительную суету центра.
А ведь жизнь действительно продолжалась. Вот вдоль соседнего дома прошла парочка. Вот внизу проехало такси (кажется, в ее двор). Вот кто-то вышел погулять с собакой…
При мысли о том, что о случившемся с ней сегодня никто не знает (кроме тех двух любопытных клуш с колясками и стремной старухи), Олеся выдохнула с облегчением. Слава богу, что она так и не отважилась рассказать родителям про наркотики! И что Вася вел себя при родителях прилично. Теперь всё это уже неважно. Теперь всё позади.
Спокойный ход мыслей прервал звонок в дверь.
В груди словно лопнул воздушный шарик.
Вася. Больше некому.
Палец, гладивший циферблат часов, застыл в напряжении.
Заперла ли она дверь, когда вынесла мусор? Олеся никак не могла вспомнить. Может, сделать вид, что ее нет дома? Что она в душе. Или спит. Или умерла. Что угодно, лишь бы не открывать!
С трудом заставив себя пошевелиться, она все-таки двинулась в прихожую.
Это точно был Вася. Вот только зачем он вернулся? Пришел мириться? Или… От дикой мысли о мести Олесю передернуло. Зачем ему это? Это всего лишь ссора бывших влюбленных, а не какие-то бандитские разборки! Скорее всего, он явился забрать кальян. Просто вспомнил про свой чертов кальян, вот и все! В конце концов, дверь можно вообще
