Кажется, завтрак был целую вечность назад. Не считать же за еду картонное печенье Аллы Егоровны!
Олеся бросила еще один короткий взгляд на стену.
Там идут часы.
Эта часть стены определенно другая, хоть и выглядит так же.
А это значит… Значит…
Одно-единственное слово камнем ударило в висок:
ХВАТИТ.
Недодуманная мысль беспомощно затрепетала, как отрубленная конечность. Она была…
…лишней. На что похоже, когда человек погружается в лишние мысли, ищет тайные знаки и несуществующие подтексты?
На бредовые идеи. На сумасшествие. Но она не сумасшедшая! Эпилептичка, но не сумасшедшая!
– Пойдем? – На этот раз, наоборот, голос Семена заставил Олесю вынырнуть из глубокой задумчивости. Взгляд поплыл в сторону от стены. Олеся чувствовала себя плохо: снова слабость, снова тяжесть и шум в голове… Пожалуй, поесть действительно не помешает.
Рыжая девушка и тот парень, только уже без рюкзака.
Интересно, что у него там? Толенька успел соскучиться по настоящим вещам. Ему хотелось поскорее заглянуть в рюкзак. И в соседские жилища. Там тоже, должно быть, полно всяких вещей: новых, чистеньких, с разными запахами…
Представляя, как будет перебирать их, Толенька сильнее втягивал носом воздух, проникающий через щель в дверях тамбура. Запахи уже ослабли, но этот воздух все еще оставался другим, нездешним. Хотелось подышать им, пока еще можно.
Заглядывая в щель то одним, то другим глазом, Толенька продолжал наблюдать за новыми соседями.
Сначала тот парень ходил по лестнице. Пытался ходить. Серая Мать свернула для них ловушку, и это было даже забавно: парень никак не мог понять, что происходит. Серая Мать часто так делала. Значит, так было нужно.
Теперь они изучали стену. Рассматривали ее так и сяк, щупали, прижимались ухом, ковыряли и скребли, то и дело прикладывая к ней одну их тех маленьких штучек, которые носят на руке. Кажется, это был какой-то механизм (так их называла Серая Мать), но Толенька не был уверен, да и не понимал до конца, что это значит. В памяти всплывало короткое, слегка свистящее слово: часы.
– Ча-сы, ча-сы, ча…сы… – повторял Толенька два бессмысленных слога, беззвучно шевеля губами.
Как-то раз, давно, он уже видел такое. Видел, как другие люди изучали стену. Не эту, в другом месте. Кажется, в темные времена он и сам делал что-то подобное, но…
Нет. Этого помнить нельзя. Нельзя!
Как бы там ни было, у них ничего не получалось. И не получится. Только Серая Мать ходит сквозь стены. Только она знает, как это делается. Больше никто. Да больше никому и не нужно. Раз она привела их, значит, здесь они и останутся.
Слегка успокоившись, Толенька тихонько вздохнул.
Вот бы кто-нибудь и правда остался надолго, как он! Ведь в этот раз людей больше, чем обычно. Не только эти четверо. Есть кто-то еще, есть, он чувствует. Зачем Серой Матери столько?
Грубые ступни в серых пятнах бесшумно переступили
