поведения, которое становится странным, неуместным, и это – в лучшем случае? Но ведь подобное характерно для исчезающего вида, – рассуждал Грэсли. Что же происходит на самом деле? С одной стороны агрессия – это черта, необходимая для выживания вида, а с другой стороны – она вредна для социальных организмов, то есть, для жизни в обществе и для нормального существования в нем, когда индивид не противопоставляет себя ему. Он помнил, что важнейшую роль в защите от агрессии внешней среды выполняет иммунитет. А какой иммунитет может быть у того, чье сознание изменено, во-первых, по причине недостаточности йода в организме, ведущей к психопатологическим расстройствам и всевозможным психопатологическим проявлениям, и здесь уже – к психиатру, а во-вторых: он еще не понял, что именно, возможно воспитание, определенные условия развития личности или что-то другое…
Но каким образом за 30 лет эти не совсем здоровые, в психическом смысле, индивиды смогли взять под свою власть всю остальную территорию, где проживало вполне себе, в ту пору, вменяемое население, заставив их изображать из себя идиотов? Это казалось для него необъяснимым, и рушило так хорошо выстраиваемую им систему. Здесь что-то не так, – думал он. Да, мутация сохраняется неограниченно долго в ряду поколений, но только ли это повлияло на распространение подобного восприятия мира, настолько раздвинув свои границы, что это уже стало напоминать какую- то эпидемию. Рассадник заразы. И в этот момент он подумал о словах шефа, который как-то намекнул ему, что на окраине их собственного государства происходящее похоже на эпидемию. Значит – всё сходится?
Грэсли решил, что ему необходимо самому съездить в то место, где периодически возникают необъяснимые события на его планете, чтобы собственными глазами увидеть это. К такому решению его подвигло, конечно, изучение тех жутких историй, свидетелем которых он стал поневоле и по необходимости, потому что это было связанно с его научной работой. Теперь он хотел сравнить со своей планетой: насколько серьезна ситуация здесь. К тому же, он уже очень давно не бывал в тех местах, где родился и провел свое детство и даже немного юности. Если говорить точно, то не был он с тех пор, когда эта часть территории стала самостоятельной, потому что кто-то посчитал, что так будет лучше. Но Грэсли вначале не воспринял это всерьез, а потом потерял всякий интерес к тому, что происходило там, так как его друзья детства резко поменяли отношение к нему, а он не привык навязываться, а тем более доказывать свою правоту тем, кто все для себя уже решил. Он подумал тогда, что это их жизнь, и пусть они живут, как хотят, а он останется при своем мнении. Так было до последнего времени. И хотя, место его рождения не затронуло еще это «необъяснимое возбуждение», по выражению шефа, ему хотелось посмотреть, как они сами относятся к тем заморочкам, которые происходили на западной стороне их независимой страны. Но для того, чтобы отправиться туда, ему нужно было переговорить
