сковского купечества, «Коломб Замоскворечья», он родился вовсе не в торговой семье. Родители Островского происходили из духовного сословия, но отец избрал для себя другое поприще – юридическое. Он собрал недурную библиотеку, которая стала для сына «вратами учености». Будущий драматург изучил семь языков, русскую литературу знал в совершенстве, да и в законах был докой. Но больше всего любил театр. Он считал его и кафедрой, с которой можно просвещать людей, и волшебством – и рано почувствовал свое призвание писть именно для театра. Жили они в Замоскворечье – и Александр с детства хорошо знал купеческий быт. Его-то он и намеревался вывести на сцену. Но сперва Островский послушался отца, поступив на юридический факультет университета, хотя терпеть не мог правоведения.
Литературный драматург
Впрочем, он не внял родительским запретам, когда завел роман с «московской мещанкой» Агафьей Ивановной, которая, по-видимому, был дочерью крепостных крестьян. «Ей он был многим обязан по части знания быта и, главное, языка, разговоров, бесчисленных оттенков юмора и краснобайства обитателей московских урочищ», – вспоминал писатель Петр Боборыкин. Она слыл отличной хозяйкой, 20 лет переживала с Островским и беды, и радости, всё ему прощала, при этом держалась удивительно скромно, как будто стесняясь своего происхождения, хотя драматург терпеть не мог сословного чванства. Его театральная жизнь, как это ни банально, стала чередой взлетов и падений. Поначалу Островский стал литературным драматургом». То есть, его пьесы печатались в журналах, но не появлялись на сцене.
Полицейский надзор
Пожалуй, первой серьезной пьесой Островского стал «Банкрот» («Свой люди – сочтемся!»). Ее удалось опубликовать в журнале «Московитянин» и даже выпустить отдельным изданием. Лев Толстой назвал Островского «гениальным драматическим писателем». Но сценическая судьба «Банкрота» оказалась трудной. Отзыв цензуры оказался немилосердным: «Все действующие лица: купец, его дочь, стряпчий, приказчик и сваха, отъявленные мерзавцы. Разговоры грязны, вся пьеса обидна для русского купечества». Пьесу запретили, а автор – как кур в ощип – попал под полицейский надзор.
Триумфальные сани
Зато в историю театр вошел студеный вечер 14 января 1853 года. Первая полноценная премьера Островского – «Не в свои сани не садись». Москва, переполненный зал Большого театра, в котором в те времена давали не только оперы и балеты, но и драматические спектакли.
Ажиотажный Успех! Даже недоброжелатели Островского отныне признавали его талант. Но за эту пьесу о купеческих махинациях драматурга признали неблагонадежной личностью, чуть ли не революционером. Слишком острый конфликт, слишком искренние монологи… Всё это было внове – и для цензуры в том числе. Они привыкли к другим пьесам, о которых мы можем судить только по названиям. Например, водевиль «Я съел своего друга». Смешная, вероятно, штучка.
Но, когда «Сани» поставили в Петербурге – на премьеру явился император. В финале представления он изрек:
– Очень мало пьес, которые мне доставили бы такое удовольствие, как эта.
На следующее представление Николай I приехал в Александринку с семьей. Так на купеческих санях Островский триумфально въехал в историю русского театра.
Спор о «Банкроте»
Тут-то и назрел неожиданный скандал. Приятель юности Островского, актер Дмитрий Горев, человек глубоко пьющий, вернувшись в Москву после долгих театральных странствий, объявил, что пьесу «Банкрот» написал именно он. Они обменялись гневными письмами. Горев гнул свою линию. Недоброжелатели Островского схватились за этот шанс «свалить» драматурга. Но – не удалось. Талант Островского и безумие Горева постепенно стали очевидны современникам.
Семейный лабиринт
Казалось бы, его семейные отношения были идиллией, верная любовь-дружба. Но Островский не оформил брак с Агафьей и после смерти отца. Почему? Именно тогда он влюбился в актрису Любовь Косицкую-Никулину, первую исполнительницу роли Катерины в «Грозе». Он, собственно говоря, и написал эту пьесу ради нее.
Может показаться, что драматург был ловеласом, как многие служители Мельпомены, о которых он писал. Это не так. По сравнению с другими театральными людьми он держался с дамами скромно, и увлечений у него было немного. Но они случались. Косицкая была замужем, он – в гражданском браке. Они некоторое время встречались, но после смерти мужа актриса предпочла другого – молодого купца. Ушла из жизни и Агафья. Островский, оставшись в одиночестве, как будто оказался в собственной пьесе, среди сломанных судеб!
Следующей подругой жизни Островского стала актриса Малого театра и настоящая красавица Мария Бахметьева, игравшая небольшую роль в его пьесе «Воспитанница». С ней Островский впервые решился на официальный – то есть, по законам того времени, церковный –
