ничего не знаю и не желаю о ваших ведьминых штучках.
– Нет, – подтвердила слова мэтра Садастера наставница, – но он не относится к запрещенным.
– То есть его формула находится в открытом доступе?
– Да, в ряде сборников. Мы пользуемся ими на спецкурсе.
Тембр голоса айлы Гении изменился, речь стала суетливой: она боялась стать соучастницей преступления. Мол, не проконтролировала, не изъяла.
– Айл Амроз, расскажите, как было дело.
Деймон опустился в одно из кресел, закинул ногу на ногу.
– Собственно, все просто. У Джульетты Брели проблемы с некромантией. Предыдущий преподаватель разбаловал ее и весь остальной курс, превратил занятия в загородные прогулки со сбором трав. – С каким высокомерием и пренебрежением он отзывался о почтенном айле! – Я взял студентов в ежовые рукавицы, и вот результат.
Уловив движение воздуха, поняла, Деймон кивнул на меня.
– Джульетта, окажите нам любезность, выпрямите спину. Невежливо обсуждать вашу макушку.
Глубоко вздохнув, неохотно подняла голову и встретилась с насмешливым взглядом праздновавшего победу Деймона.
Трое против одной… Стоп, четверо. Ослепленная падением в бездну отчаянья, прежде я не замечала седовласого мага. Его привел с собой Деймон, даже представил собравшимся.
Нахмурила лоб.
Как же его?.. Мэтр Олоний.
Он скромно устроился возле камина, в разговор не вмешивался, со стороны казалось, и вовсе дремал. Но только казалось. Стоило нашим взглядам пересечься, как мэтр Олоний неожиданно задорно подмигнул мне и вновь превратился в отрешенного наблюдателя.
Интересно, кто он? Раз мэтр, тоже заслуженный маг, профессор, не меньше.
Гадать пришлось недолго – Деймон сам раскрыл карты.
– Итак, – продолжил он рассказ о моих страшных злодеяниях, – айла Брели никак не могла сдать мой предмет. Это задевало ее честолюбие – единственное «неудовлетворительно» среди череды «отлично». Отчаявшись разжалобить и соблазнить меня, она пошла на преступление. Отчасти я сам спровоцировал ее…
– Вашим хамством?
Лучшая защита – это нападение. Отведу душу перед позором.
– Хамством? – Деймон мастерски разыграл оскорбленную невинность. – Я стойко сносил ваше, делал скидку на пол и возраст.
Нахмурилась:
– А что не так с моим полом?
Еще один женоненавистник нашелся!
Про возраст опустим, с высоты его двадцати восьми мои двадцать один год, одиннадцать месяцев и двенадцать дней казались младенчеством.
– Девушки часто влюбляются…
Он имел наглость сделать паузу, обменяться понимающими улыбками с присутствующими!
Тут мое смирение лопнуло. От терпения не осталось и следа еще раньше.
– Нет!
Пылая гневом, подскочила на ноги.
