труппа собралась, фурор был жуткий!Он вылился в стихийный карнавал:
Факиры, клоуны; остроты, шутки…
Смеялась лошадь, ослик танцевал!
Начальство услыхало звуки вальса.
Испепелила бы их всех гроза,
Но вспыхнувший директор стушевался,
Когда силач взглянул ему в глаза.
Добро души – не всем под силу ноша:
Смахнуть слезу – одну за много лет —
Заметив, как дрожат осёл и лошадь…
Как счастливы гимнастка и атлет.
Мать
Старая, бедная, вечно одна.
Годы невзгод. Война
Горем оплачена, слёз полна.
Страшная та цена.
Звёздочкой красит лампада мглу,
Венчик бумажных роз.
Низко склонилась она в углу,
Смотрит с креста Христос.
Что же ты просишь, вдова и мать,
После утрат и бурь?
Жалость-любовь дарить, принимать
Может очей лазурь?
Молится, будто в последний раз,
В тёмной своей избе:
«Господи, как Ты страдал за нас.
Дай мне… помочь Тебе».
Алмазы, музыка и дождь
В карете ехал дворянин со свитой,
Навстречу шёл цыган, черней, чем грач,
Нёс барабан. С ним – мальчик неумытый
Со старой скрипкой и седой трубач.
Увидев из окошка это трио,
Особа, приближенная к царю,
Решила вдруг, почти промчавшись мимо:
«Послушаю, поближе посмотрю…»
Карета встала, серая от пыли.
Покорные движению руки,
Солдаты музыкантов притащили
И встали рядом, обнажив клинки.
Во время жеста: «Пойте ваши песни»,
Цыган, ловить привыкший пятаки,
Алмазные успел заметить перстни
На пальцах слабо видимой руки.
Труба и барабан вступили разом,
Запел цыган, похожий на юлу.
Не стал играть лишь музыкант чумазый
И даже скрипку спрятал под полу…
Мелодия замолкла сиротливо,
Все обратились к мальчику: «Мы ждём».
А он сказал: «Сейчас начнется ливень.
Нельзя играть на скрипке под дождём…»
Рука в окне, поймав ладонью капли,
Махнула слугам, излучая власть.
Охрана побросала в ножны сабли
И кавалькада дальше понеслась.
Кареты той кометное явление
Со шлейфом пыли скрылось за курган.
И долго, стоя в поле на коленях,
Кричал визгливо мокрый злой цыган:
Кому нужны капризные таланты
И почему оркестр играть не мог…
А с грязных щек срывались бриллианты
И разбивались брызгами у ног.
Соло рыжей звезды
Навсегда в моих воспоминаниях
Бродит пара крупных чёрных псов,
Лапами когтистыми сминая
Яркий листопадный шёлк лесов.
…Я следы запутала у клёнов,
И собаки стали вне игры.
Но
