снисходительно хмыкает Даня и упирается пятками. И как только терпения у физрука хватает разговаривать с этим невежей?!
– Без универа тоже переживёшь? Или ты, Кротов, за лето внезапно поумнел и планируешь в политех поступить на конкурсной основе?
– Это не ваше дело! – огрызается Даня. – И вообще, я просто забыл форму! Это что, конец света?! – скалится в ответ.
Кротов, и правда, подпирает стену напротив раздевалки в обычных джоггерах тёмно-серого цвета и чёрном трикотажном лонгсливе. Всё бы ничего, но парни на уроках физкультуры беспрестанно играют в футбол, а потому у каждого класса своя форма. У нашего – бело-синие шорты и футболки с номерами и фамилиями. Тоже мне, Марадоны и Роналду недоделанные!
– А разве я про форму тебе толкую?! – брызжет слюной разъярённый физрук. – Я ж тебя знаю, Даня! Тебя в одних трусах выпусти на поле, и ты отбивную из соперника сделаешь! Какой, к чёрту, вратарь, Кротов?! Это что за новости такие за моей спиной?!
– В жизни всё нужно попробовать, не находите? – Даня криво ухмыляется, напрочь позабыв, с кем разговаривает. – Я нападающим своё отбегал. Надоело. Либо ставьте меня на ворота, либо я сам посылаю вашу сборную к ядрёной…
– Кротов! За языком следи! Совсем берега попутал?! – взрывается Иван Палыч. – Да за такие слова можно не только из сборной вылететь со свистом, но и из школы!
Физрук запускает пятерню в поредевшие волосы и пытается успокоиться.
– За дырявую голову и отсутствие формы ставлю «два» без права на исправление! А на воротах ты мне нафиг не нужен! Хочешь играть – играй как мужик! Не хочешь – у нас с этого года открывается кружок кройки и шитья для девочек, вот туда и иди! Уяснил?
Не дожидаясь ответа, Иван Палыч разворачивается на пятках и походкой победителя спешит к тренерской. А я не таясь наслаждаюсь поражением Кротова! Смотрю, как недовольно раздуваются его ноздри, как грудь неровно вздымается от каждого вздоха, а пальцы рук подрагивают в воздухе возле сжатого в тонкую полоску рта. Падать носом в грязь всегда неприятно. Жаль, жизнь слишком редко преподносит Даниле уроки!
Уже хочу отвернуться, чтобы ненароком в очередной раз не стать грушей для битья, но слишком громко хмыкаю, когда пальцы Дани совершенно случайно складывают слово «свинья» на языке жестов.
Кротов мгновенно отмирает и переводит презрительный взгляд в мою сторону. Его физиономия моментально искажается гримасой отвращения, а глаза наливаются кровью. Мало того, что физрук окунул парня в чан с дерьмом, так ещё и сделал это при свидетелях. Разве может Кротов такое простить? Мне – точно, нет!
Оттолкнувшись от стены, Даня походкой голодного хищника начинает безжалостно приближаться. Глубокий вдох… Взгляд на часы… До звонка четыре минуты, и, чувствую, они станут последними для меня. Инстинктивно пячусь от Кротова. Вздрагиваю, когда спины касается прохладный металл тяжёлой двери, и прикрываю глаза.
– Подглядывать,
