основного занятия.
– Привет, – лаконично ответила на целую пулеметную очередь невнятных звуков, едва доносящихся их наушников.
Я попыталась подобраться ближе, чтобы услышать, но, похоже, невзначай чем-то выдала себя.
– Подожди, – Ада оглянулась по сторонам, потом вообще поднялась, посмотрела за дверь, прикрыла ее. – Показалось, – пояснила звонящему.
Трубка опять разразилась звуками.
– Плевать! – бросила Ада в ответ.
Но собеседника это не устроило, и монолог продолжился.
Мне было очень интересно, что происходит. Но даже охотничья сноровка Китнисс мне бы тут не помогла, пришлось воспользоваться своим умением читать память породительницы.
Итак, Аде уже четырнадцать. Она учится в своей старой школе, потому что смогла настоять на компромиссе: занимается с Маэстро пять раз в неделю, несмотря на почти часовые поездки туда-обратно, и старается, чтобы успеваемость оставалась на высоком уровне.
Ох, ты! Ада считает, что принять сложное решение помог сон! Что амбиции родителей и ее желания – могут не совпадать. Или совпадать. В мелочах. Ну, помогла, как могла. Приятно чувствовать себя полезной.
В этом году в класс Ады пришел новенький. Он невероятный! Самый классный! Сногсшибательный! Лучший по всем точным предметам. Подкачали русский с литературой. Не то, чтобы совсем, но… Софья Михайловна, по совместительству первая учительница Ады и крестная (мама, не фея, разумеется!) этого уникума, попросила помочь, подтянуть до старта к Золотому Аттестату.
По мнению Аделины, когда это еще будет… Но в помощи не отказала. И-и-и… Влюбилась.
Дальше в памяти мешанина из красочных единорогов, плюшевых медведей, сахарной ваты и розовой ванильной карамели. Вперемешку. Фигурально, разумеется. Ада и новенький (Гладков Дима) вместе занимались, смеялись, ходили на прогулки в парк и в кино. Долго. Месяц.
Мне хотелось орать и трясти эту девочку! Даже с моим специфическим чувством времени, месяц – никак не может быть долго!
А потом Гладкову Диме понравилась Сабина Мельникова – другая одноклассница и финалистка какого-то там конкурса, что вынесло ее на обложку молодежного журнала. Ада их не застукала, ей рассказали, подружки, которые и до того целый месяц твердили, что этот новенький не так прост, как кажется, что ее он только использует в своих интересах, что он слишком смазливый, что ему вообще на нее плевать, что при случае, Гладков кинет и побежит общаться с парнями, а те – полные придурки. И вообще, когда Аделина расплакалась однажды, Дима повел себя совсем не по-мужски: отвел глаза, и придумал отмазку, что ему срочно надо куда-то идти!
Ну-ну. Подружки, конечно, все знают. И даже возрастную психологию. Разумеется, четырнадцатилетний мальчик должен себя вести, как умудренный опытом многолетних отношений мужчина. Если бы так все и было, писателям не о чем стало писать, подобных мне не существовало, а жизнь стала дистиллированной водицей.
Я нигде не увидела, чтобы Ада
