что я провела с Эйденом, его график не менялся настолько, насколько это было возможно, учитывая все, что произошло с ним в последние десять месяцев. После окончания сезона, как только ему разрешили тренироваться, он уехал в маленький городок в Колорадо, где снял на два месяца дом у какой-то бывшей футбольной звезды. Там он занимался со своим школьным футбольным тренером. Я никогда не спрашивала, почему он выбрал это забытое богом место. Думаю, ему хотелось скрыться от всеобщего внимания. Вокруг него, одного из лучших игроков НФЛ, всегда крутились какие-то люди – о чем-то просили, что-то советовали. А Эйден был не самым общительным и дружелюбным человеком.
Он был одиночкой, но невероятный успех в спорте буквально обрек его на внимание публики и журналистов, которое было приковано к нему с тех пор, как его взяли в команду. Это я узнала из бесчисленных статей, которые я читала, прежде чем опубликовать их на его страницах в соцсетях, и из сотен интервью с ним, которые я прослушала. Ему пришлось смириться с этим по мере того, как он остановился лучшим в своем деле – именно таковым его считали фанаты, и даже те, кто не был его большим поклонником.
После двух месяцев затворничества в глуши – я поехала с ним, потому что он, очевидно, не мог обойтись без шеф-повара и домработницы – он, вернее, мы улетели обратно в Даллас, а школьный тренер Эйдена вернулся в Виннипег. В Далласе Эйден работал с другим наставником, пока в июле «Три сотни» не вызвали игроков в тренировочный лагерь.
Через пару недель начнутся официальные тренировки, а вместе с ними и все то безумие, которое окружает Футбольную лигу с ее прославленными игроками. Но это будет уже не мое дело. Мне не придется вставать в четыре утра или разъезжать по городу как ненормальная, выполняя сотни дел, пока Эйден занят.
В августе я не буду планировать питание на период двух тренировок за день и предсезонных игр. Я буду дома, просыпаться, когда, черт возьми, я захочу, и заниматься своими потребностями, а не чьими-то еще.
Но этому я буду радоваться позже. Сейчас мне нужно было найти Эйдена, и у меня в руках была куча вещей.
За залом с кардиотренажерами располагалась главная тренировочная площадка, огромнейшее помещение площадью около тысячи квадратных метров в красно-черных тонах. Одна половина площадки была покрыта чем-то вроде дерна, другая – мягким черным настилом для силовых тренировок. В шесть утра здесь было, может, человек десять. Футболисты и какие-то другие спортсмены.
Мне просто нужно было найти самого крупного. Я сразу заметила Эйдена, стоящего возле пятисоткилограммовой шины. Да, пятисоткилограммовой.
А я думала, что крутая, когда за раз заносила в дом все покупки.
Позади стоял смутно знакомый мне мужчина и наблюдал за Виннипегской Стеной. Я села, скрестив ноги, на маты чуть в сторонке, но все же достаточно близко, чтобы сделать приличный снимок, и достала из сумки зеркальную камеру, которую предложила ему купить год назад как раз для этих целей. В мои обязанности входило регулярное обновление
