чуть позже.
Я повёл Лио из внутреннего перехода (где было слишком людно, чтобы разговаривать) к периферии дефендората, как если бы мы шли на балкон. Нам предстояло пройти через узкую арку. Лио жестом пропустил меня вперёд. Я шагнул и в тот же миг сообразил, что повернулся к нему спиной. К тому времени, как мысль эта окончательно проникла в мой мозг, рука у меня уже была заломлена назад. Я мог либо двинуться и следующие два месяца ходить с подвязанной рукой, либо не двигаться. Я выбрал второе.
Зато язык у меня остался свободен.
– Рад снова тебя видеть, Репей. Сперва ты втравил меня в неприятности, теперь вот.
– Ты сам вляпался в неприятности. И я позабочусь, чтобы это не повторилось.
– У вас в Новом круге такие порядки?
– Даже и не заговаривай про то, как прошёл элигер, пока не узнаешь, что происходит.
– Ладно, если ты меня выпустишь, чтобы я мог подняться на звёздокруг, обещаю сразу пойти в трапезную и выслушать все новости.
– Смотри.
Лио развернул меня лицом туда, откуда мы пришли. Вокруг стояла полная тишина. Я почти испугался, что нас заметили, но тут увидел, что вверх движется процессия людей в чёрной одежде и высоких шапках. Они перешли на винтовую лестницу и, гремя железными ступенями, начали подниматься в хронобездну.
– Хм, – пробормотал я. – Так вот почему там чисто.
– Ты там был?! – Лио от изумления так придавил мне вывернутую руку, что стало больно.
– Пусти! Обещаю дальше не идти, – сказал я.
Лио отпустил мою руку. Я медленно и осторожно вернул её в человеческое положение и только потом выпрямился.
– Что ты там видел? – требовательно спросил Лио.
– Пока ничего, но там лежит табула, которую я должен забрать. Может быть… может быть, она что-нибудь подскажет.
Он задумался.
– Дело непростое.
– Это обещание, Лио?
– Просто констатация.
– Ита ходят туда по какому-то известному расписанию?
Лио уже открыл рот, чтобы ответить, но тут же сделал строгое лицо.
– Я тебе не скажу. – Тут он кое-что вспомнил. – Слушай, я опаздываю.
– С каких пор тебя это волнует?
– Многое изменилось. Мне надо идти. Прямо сейчас. Другой раз поговорим, ладно?
– Лио!
Он обернулся.
– Что?!
– Кто такой фраа Пафлагон?
– Он научил фраа Ороло половине того, что тот знает.
– А другой половине кто его научил? – спросил я, но Лио уже исчез. Минуту я стоял, слушая, как поднимаются ита, и гадая, не проверят ли они, есть ли в инструментах табулы. И не смогу ли я добыть такое же чёрное одеяние.
Тут в животе забурчало, и ноги, как будто ими управлял непосредственно желудок, сами понесли меня к трапезной.
Последний раз я видел
