я обрету свободу.
Вилик сильно дергает меня за волосы – я шиплю и наклоняю голову так, как она хочет. Мерзкая пикси просто могла бы сказать мне, что нужно делать – видят звезды, ей всегда есть, что сказать, – но нет, она наслаждается своей властью, пока мы сидим перед ней на табурете.
Я хочу прикончить ее, но лишь представляю, как бы использовала ее собственные орудия пыток, вроде этого гребня, пока она вырывает им волосы у меня из головы. Нам приходится заплетать косички каждую неделю, и я даже рада, что у меня так много волос – иначе после встреч с Вилик я бы выглядела такой же ощипанной, как Кин и Энси. Конечно, я хочу, чтобы цена моей свободы была пониже, не настолько, чтобы попасть черт знает к кому.
Вилик приглаживает мои волосы с помощью какого-то крема – раньше она его никогда не использовала, – а затем заплетает толстую косу и перекидывает ее на сторону, словно ободок. Затем с другой стороны она заплетает еще одну косу и перекидывает ее через «обруч» крест-накрест и скрепляет заколкой. Оставшиеся волосы спадают каскадом на спину, и Вилик сушит их, мучительно крутит и тянет, пытаясь придать желаемую форму.
Вилик продолжает работать, а по спине у меня ползут мурашки. До этого она только раз действительно приложила усилия, чтобы я выглядела особенной.
Эти воспоминания всплывают неожиданно, заставляя мое сердце забиться чаще. На лбу выступают капельки пота. Я закрываю глаза и думаю об утренней тренировке, делаю все возможное, чтобы отогнать мысли о том дне подальше. И мне плевать, насколько все, что происходит сейчас, напоминает тот день из моего прошлого, я наотрез отказываюсь открывать этот ящик Пандоры и вновь разглядывать свои шрамы.
Входят Тария и Орит, и, пока они ждут своей очереди в пыточную Вилик, Фигг читает им нотацию об одежде, что выбрали для нас учителя.
Еще несколько рывков – и Вилик с помощью магии вынимает из-под меня табурет, и я едва не шлепаюсь на пятую точку. Наверняка она должна быть осторожнее, раз имеет дело с фейри, которых учили убивать без сожалений, но Вилик, должно быть, мечтает умереть.
Может, когда я наконец-то обрету свободу, я приду и воздам этой пикси по заслугам за все эти годы? Но Вилик лишь ухмыляется в ответ на мой взгляд, ее тусклые темные глаза обещают больше боли в следующий раз, когда я окажусь в ее власти, но мучения на стуле Вилик для нашей группы рабов клинка скоро закончатся, и мы обе это знаем.
Тария что-то говорит Орит, и та в ответ хмыкает. Маленькая охотница смотрит на подругу, в ее карих глазах вспыхивает обида:
– Они не просто так приходят на все Торги, – защищается Тария. Ее кожа настолько темная, что на ней не видно румянца, но я подозреваю, что сейчас ее щеки горят.
– Это полная ерунда, Тария, – усмехается Орит. – Скорпионы приходят за едой, выпивкой и бесплатным перепихоном. И с каждого Торга их Орден уходит точно таким же, каким и был. И думать, что на Торгах тебя выберут Скорпионы – это самая нелепая вещь, которую только можно вообразить.
