еще?
– Еще специальный корреспондент София Кантор участвовала в расследовании ОБХСС, на эту тему ею пишется статья, – добавил я, посмотрев краем глаза на девушку.
А дальше произошло то, чего не ожидал никто в этом помещении. Соня решительно встала и задала вопрос, ее тонкий, но сильный голос проникал в самую душу:
– Скажите, Богдан Серафимович, а по какой причине от нас уходит Евгений Семенович? – девушка перевела взгляд на меня, и моментально стало понятно, что она уже обо всем догадалась. Остальные наверняка тоже, просто именно эта худенькая девчушка единственная взяла на себя смелость высказаться. Эх, еще бы хоть кто-нибудь…
– Евгений Семенович не уходит, – широко улыбнулся Хватов, будто чеширский кот. – Он остается в редакции, освобождаясь от должностей редактора и ответственного секретаря.
– Почему? – вздернула носик Соня.
– По профнепригодности, – улыбка сошла с лица Хватова.
– Удивительное дело, – покачала головой девушка. – Насколько я знаю, Евгений Семенович – отличный редактор. И журналист, кстати, тоже. Правда, товарищи?
– Я ручаюсь за Кашеварова, – неожиданно встал Бульбаш, но Хватов тут же резко его осадил.
– Ты за себя-то не можешь поручиться, – глаза Богдана Серафимовича сузились до щелочек. – Сядь.
На этот раз Хватов не стал повышать голос. Просто приказал, и Виталий Семенович тут же вернулся в исходное положение, исходя красными пятнами и покрываясь испариной.
– Извините… – подала тихий голос Марта Рудольфовна Мирбах. – Но нам всем и вправду отлично работалось с Евгением Семеновичем.
– Поддерживаю, – встали один за другим фотографы Леня и Андрей, корреспонденты Аркадий и Никита, даже старик Шикин. – Поддерживаем!
– Поддерживаю! – заикаясь и густо краснея, встала и Зоя Шабанова.
– Мы за Евгения Семеновича! – пискнули неразлейвода Катя и Люда.
Поднялся гвалт, в котором из журналистов не участвовали только несколько человек. И в их числе – Людмила Григорьевна Метелина. Она сидела поодаль и демонстративно отвернулась, едва я взглянул на нее.
– Тишина! – громко скомандовал Хватов. – Тихо, товарищи! Я ценю, что вы хорошо относитесь к коллеге. Но решение принято…
– Кем оно принято? – перебила седовласого Соня.
– На высшем партийном уровне, – побагровел Хватов. – Вы очень смело ведете себя, юная девочка. Или думаете, что наличие родственника в «Калининской правде» автоматически означает охранную грамоту?
– Не впутывайте отца! – запальчиво крикнула Кантор. – Он здесь ни при чем! А увольнять Кашеварова вы не имеете права!
– Это решенный вопрос! – прогремел Хватов, для верности треснув кулаком по столу.
– Что ж, – в голосе Сони проявились незнакомые ранее железные нотки. – Если это так, то в обкоме должны будут
