да еще в новогоднюю ночь?
Но она будто знала, что так и будет!
Я махнул. Машина остановилась. Ковыляя, я подошел к водителю. Тот с опаской глянул на меня, но не уехал. Хороший знак.
– До города довезешь? С деньгами не обижу, – не сводя с него глаз, пообещал я.
Секундная заминка, чтобы оценить ситуацию. И вот уже у таксиста более гостеприимное выражение на лице.
– Садись, – он усмехнулся, – походу ты весело встретил новый год.
– Ты даже не представляешь, как весело, – я сел на заднее сиденье и откинулся на спинку.
Назвал адрес, и машина помчалась по заснеженной дороге.
Теперь можно было немного передохнуть. Я прикрыл глаза…
И тут же, в моем сознании показалась девичья фигурка, и я почувствовал аромат, который она принесла.
Она пахла цветами. Такой контраст с тем, как вонял я!
Реально Ландыш.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Месяц спустя
Ландыш
Что-то прожигало мне спину.
Стараясь не подавать виду, я продолжала вести непринужденную беседу. На моих губах играла вежливая улыбка, я, как всегда, была дружелюбна, но…
Это не избавляло меня от покалывания, которое то расползалось по моей спине, то устремлялось на затылок, то падало вниз, к моим блестящим туфелькам.
– И я говорю папе – «папа, тут Париж, а не Россия, и я хочу круассаны, а не батон»! – продолжила свой рассказ Жанна, одна из тех девушек, с которыми я вела беседу.
Жанна на прошлой неделе вернулась с зимних каникул. Отдыхала она во Франции, и судя по всему, Жанна была впечатлена поездкой. Сверкающая улыбка не сходила с её лица. Впрочем, губы её блестели еще и потому, что Жанна помазала их помадой. Французской. Красивой. Красной.
Мне такое не разрешали, и я могла только любоваться губами Жанны и радоваться за неё.
Стоял морозный февральский день, и я, как и другие девушки из моего окружения, была приглашена на праздничное открытие выставки картин. Картины эти написала Анна Сергеевна, жена дедушкиного делового партнера.
По этому случаю сюда, разумеется, приехали и взрослые. Разбившись на группы, они потягивали шампанское и обсуждали талант Анны Сергеевны.
Мы, естественно, пили сладкую газировку.
Пальцы мои сжали прохладное стекло чуть сильнее, когда я поднесла фужер к губам. Тонкий грушевый аромат прошелся по моему носу. Дюшес. Я сделала глоток, и сладкая газировка, обжигая, скользнула по моему горлу.
– А ты чем занималась на каникулах? – с улыбкой обратилась ко мне Жанна.
Ох, знала бы ты, что я сделала, Жанна! Но никто не должен был узнать об этом.
– Да всё, как обычно. Книжки читала, кино смотрела, гуляла, – ответила я.
Жанна поморщила свой напудренный носик. Словно её отражение, за ней повторила Альбина.
– Ну скучно же! – заявила последняя. –
