чувство было особенно ярким.
Никто так не командовал мой, не прикасался, и не заставлял мое сердце трепетать…
И я, пытавшаяся успокоиться, бесцельно глядела в окно. Но видела перед собой то, что не нужно было видеть.
По пути до дома машина дважды останавливалась.
И дедушка так же дважды выходил, чтобы обсудить что-то со своими партнерами – на заправке и перед больницей.
Наконец впереди показался наш дом.
Словно альпийское шале, дом красовался посреди зимней сказки. Высокие сосны и ели, все покрытые снегом, как великаны, возвышались над нашим и остальными домами.
Кругом, разумеется, была охрана.
Дедушка удвоил её, после того случая.
Машина завернула во двор. Я сразу оживилась. Мне хотелось поскорее остаться в своей комнате. Одной.
Едва сдерживая нетерпение, я вышла за дедушкой.
Кивнула охране, которая, как всегда, ответила равнодушным взглядом. Это дедушка научил их. Чтобы не смели даже улыбнуться.
– Ух, как холодно! – выдохнула я, скидывая туфельки.
А тут, дома, как же было хорошо!
Тепло и чем-то вкусно пахло! Видимо, тетя Вера сварила щи. А я их очень любила. К тому же, я проголодалась.
Осталось только подняться наверх, переодеться.
Серебристый мех скользнул по мне, когда я начала стягивать с себя шубку.
– Ландыш, – дедушка обернулся на меня. – Тебе этот гад что-то в карман положил, или мне так показалось?
Я застыла на месте.
Не спрашивая моего разрешения, дедушка начал проверять карманы моей шубы.
Пока он это делал, я вновь почувствовала себя шестилетней девочкой, укравшей конфеты из буфета.
Вот только сегодня я ничего не украла.
Сердце в груди неприятно покалывало, кололи и кончики пальцев, но я продолжала стоять. Ровно и спокойно.
– Хм, значит – показалось, – сделал вывод дедушка и отошел в сторону.
– Я пойду. Переоденусь и спущусь на ужин, – стараясь придать лицу равнодушный вид, словно поступок дедушки не задел меня, произнесла я.
– Хорошо, Ландыш.
Я выдавила из себя улыбку и взбежала по лестнице. Какое же это блаженство – ходить босиком, без этих ужасно неудобных туфель! Хотя не спорю, они очень красивые.
Когда дверь в мою комнату закрылась, я несмело скользнула дрожащими пальцами по щеколде. Заперла.
А потом этими же пальцами нырнула в свой бюстгальтер.
Именно туда я спрятала записку от Айдара. Я даже не знала, что было там написано, но уже невероятно волновалась.
Шутка ли. Взрослый мужчина что-то написал мне.
Бумажка была небольшая.
Скомканная и теплая от моего тела. А мне, вдруг, показалось, что она была пропитана другим теплом. Айдаровым. Я смутилась. Теперь понимала, что это был довольно интимный
