это твоя. Бригада приходит после семи. Пошли вниз, я тебе матрас дам, подушку и одеяло. Постельные принадлежности принесу тебе попозже, распишешься.
Не застилая койку чистым бельём Мишка упал, рухнул на матрас.
И уснул.
Проснулся он от громкого хохота.
Вечерело.
– Давай, украдём мальчишку, пока он дрыхнет, и на другой завод продадим! За полцены?!
– Дорого будет! Никто за такой тощий экземпляр даже полцены не даст! Кочан капусты, максимум…
Испуганный Мишка открыл глаза.
Над ним стояли два молодых мужика в рабочих спецовках.
– Ты зачем, Машенька, нашу кашу моей ложкой ела, а?!
– Ничего я не ел! И ложку ничью я не брал!
Мишка вскочил, нахмурился, встал напротив парней.
Те хохотали.
Мишке тоже стало смешно, что он спросонья не разобрал слова сказки.
– Привет, богатырь! Ты кто и что тут, в нашей комнате, делаешь?
– Я – Михаил. Приехал работать на ваш завод. Я токарь, в кадрах мне сказали, что буду числиться в вашей бригаде… Вот.
– Ну, Михаил-токарь, с тобой всё ясно. Получается так, что после твоего радостного приезда половина рабочих нашего завода должна уволиться, и в слезах и соплях покинуть территорию предприятия…
– Почему это?! Ничего они мне не должны… А чего такого произошло-то?
Мишка не понимал слов парней, продолжал хмуриться, окончательно ещё не проснувшись.
– Всё, Николай, прекращай допрос, а то наш флагманский токарь сейчас расплачется.
– И ничего не расплачусь! Не буду я перед всякими дураками плакать!
Мишка злился, готовый броситься на обидчиков с кулаками.
Парень повыше, молчаливый, взял Мишку за плечо.
– Всё, остынь. Николай не со зла, он просто у нас такой весёлый
– А чего он…
– Говорю же – остынь. Есть хочешь?
Мишка буркнул, соглашаясь, потому что действительно хотел есть. Дневные баранки и чай никак не помогали его организму справиться с голодом.
– Картошку чистить умеешь?
– Умею.
– Набирай вон из ящика, под твоей кроватью, в кастрюлю, неси на общую кухню. Держи нож. Воду в ведре я захвачу, пошли. Кстати, воду мы таскаем из колодца, с улицы, по очереди, вернее, дежурный по комнате этим занимается. На двери график, видишь?
– Вижу.
– Нарисуй себя там в клеточках. Сумеешь?
– Конечно.
В два ножа картошка чистилась быстро.
Николай расстелил на полу старую немецкую газету, высыпал на неё мятые, тёмные картофелины, ополоснул из ведра кастрюлю, примерился, налил чистой воды.
– Бросай сюда.
Так же ловко, привычно, подкачал примус,
