эта наследственность?
И вот, когда я уныло бреду под дождем через свой двор, вспоминая так бездарно закончившийся курортный роман, мимо меня проезжает, потом дает задний ход и, поравнявшись со мной, тормозит роскошный автомобиль. Я в марках машин не разбираюсь, но, что это явно очень дорогая машина, даже я поняла. Стекло на передней дверце медленно опускается, и глубокий, почти театральный бархатный баритон произносит:
– Воробьева, это ты, что ли, ползешь?
– Не спеша возвращаюсь с работы, – с достоинством поправляю я. Вообще-то я давно уже Панкратова, Воробьева моя девичья фамилия.
– Давай сумки до подъезда дотяну, работница.
Из машины выходит потрясающе красивый мужчина. Бежевая замшевая курка, светлые брюки – и это в такую погоду!
– Тебя, Князев, сразу и не узнаешь.
– А вот тебя, Воробьева, я даже со спины не перепутал.
Приятно, конечно, что мечта всех девчонок, секс-символ (знай мы тогда это слово) трех параллельных классов Мишка Князев узнал меня в усталой тётке с сумками. Хотя и двадцать лет назад я не была девочкой, о которой мог бы Князев мечтать. Я очень средняя. Фигура у меня неплохая, можно сказать хорошая, но будь я чуть-чуть худее – была бы по-модельному изнеможенной, чуть полнее – называлась бы пикантной, а так, я стандартная. И волосы – не блондинка, не брюнетка, а обыкновенный средне-русый цвет, регулярно перекрашиваемый в пшеничный, но почему-то с моментально предательски темнеющими корнями. Даже имя какое-то заурядное, вот если бы назвали родители как-нибудь пооригинальнее – Ладой, или Лорой, или, например, Ингой, как мою начальницу, то, может, и жизнь заиграла бы совсем иными яркими красками… Всё это я про себя рассказываю, а в этом месте нужно рассказывать про Князева, про то, как он, припарковав дорогущую машину, донес мои пакеты и даже не напросился, а просто остался ужинать. Дашка моя сидела за столом онемевшая от восторга и гулять с Чарликом пошла, лишь когда Настя, её подруга по собачьему выгулу, пришла со своим шпицем под нашу дверь. Да и как было уйти! Князев шутил, рассказывал позабытые подробности школьной жизни, изображал в лицах свои встречи с интересными людьми, но когда хлопнула дверь за Дашкой, этот театр одного актёра вдруг резко опустил занавес, Князев посмотрел на меня каким-то устало-равнодушным взглядом и проинформировал:
– Я у тебя переночую.
– С ума сошел!
– Не поняла. Я не с тобой спать собираюсь, а у тебя. Постелешь вот здесь, на диванчике. Потерпи одну ночь неудобства ради школьного друга.
– С каких ландышей!
– Маш, я от жены ушел, или меня ушли. Ещё не разобрался. Так что домой ходу нет, да и сил нет никуда ехать. Только давай без комментариев. Завтра я в шесть встану и уйду. Если ночью попить или поесть надо – заходите на кухню без боязни. Я сплю крепко.
Заснуть я долго не могла. Присутствие
