будет смертная казнь, во время обучения – исключение из воинских списков. Чтобы побеждать тюргешей, мне нужны только самые надежные и умелые воины, поэтому обучение отныне будет проходить три месяца, а не один. Отпускать на побывку в кочевья из войска будут, но только в установленном порядке. А лучше, если семьи воинов сами переберутся ближе к ставке, тогда можно будет лучших воинов на ночь и под теплый бочок к жене отпускать.
Тарханы и старейшины выслушали князьтархана в угрюмом молчании. Казалось, прямо в воздухе повисли слова: «Вот оно, первое своеволие нового кагана!» Но Дарник уже не собирался им угождать. После того как все разошлись, он прямо высказал Калчу, что вовсе не против, если ему прямо сейчас откажут в каганском титуле и власти.
– Забудь и думать об этом! – гневно осадила его воительница. – Они недовольны только из-за того, что это не они тебе предложили, а ты сам так решил.
– Выходит, мне сперва надо было тебе шепнуть, чтобы ты их к этому подговорила, – князь не скрывал насмешки над таким ведением дел. – И что теперь дальше?
– Дальше они разъедутся по улусам и кочевьям, расскажут обо всем там. Кутигуры, конечно, заропщут. Затем те, кто видел схватку с тюргешами, по юртам еще по десять раз об этом расскажут. И мнение людей качнется в твою пользу.
Как Калчу предрекла, так все и вышло. И уже через неделю в ставку потянулись «трехмесячники», все на хороших конях, но почти с одними луками и кистенями. Четвертая часть была с женами, а то и с малыми детьми. Выставляли возле ставки привезенные юрты, определяли на зимние пастбища своих овец и шли к Золотой юрте записываться в ряды каганских ополченцев.
Переговорив с Калчу, Дарник хорунжим Первой кутигурской хоругви назначил Радима, что новобранцы восприняли с полным одобрением, как-никак сам Победитель тюргешей. Никуда не делась и Каганская хоругвь, продолжала охранять кагана в ставке и уже ревниво следила, как и чему учатся их прибывшие соплеменники.
Радим деликатностью князя не обладал, поэтому просто отобрал среди словен и луров полсотни самых лучших конников и устроил своим кутигурам большое с ними состязание. Если в стрельбе на скаку из луков и в набрасывании арканов кутигуры были с ними на равных, то в групповых перестроениях, держании строя, владении двухсаженной пикой, метании сулиц, топоров и ножей, набрасывании сетей сильно уступали дарпольцам. Поэтому, оставив в конниках лишь половину кутигуров, Победитель тюргешей всех остальных решительно ссадил на землю. Не один раз пришлось показывать, как неуязвимы и опасны для вражеских конников бывают закрытые большими щитами пешцы и стреляющие из-за их спин пешие лучники, чтобы кутигуры поверили этому.
Окончательный перелом произошел благодаря чудо-мастеру Ратаю, который, вдохновленный большими пращницами на колесах, придумал похожую малую пращницу для пехотных стрелков: крепкий двухаршинный прут, на конце которого закреплялась
