Ты знал, что значит бойОтваги с мукой… ты силен,
Ты пытками не устрашен,
Но скован яростной судьбой.
Всесильный Рок – глухой тиран,
Вселенской злобой обуян,
Творя на радость небесам
То, что разрушить может сам,
Себя от смерти отрешил,
Бессмертья даром наделил.
Ты принял горький дар, как честь,
И Громовержец от тебя
Добиться лишь угрозы смог;
Так был наказан гордый бог!
Свои страданья возлюбя,
Ты не хотел ему прочесть
Его судьбу – но приговор
Открыл ему твой гордый взор.
И он постиг твое безмолвье,
И задрожали стены молний…
Ты добр – в том твой небесный грех
Иль преступленье: ты хотел
Несчастьям положить предел,
Чтоб разум осчастливил всех!
Разрушил Рок твои мечты,
Но в том, что не смирился ты, —
Пример для всех людских сердец;
В том, чем была твоя свобода,
Сокрыт величья образец
Для человеческого рода!
Ты символ силы, полубог,
Ты озарил для смертных путь, —
Жизнь человека – светлый ток,
Бегущий, отметая путь,
Отчасти может человек
Своих часов предвидеть бег;
Бесцельное существованье,
Сопротивленье, прозябанье…
Но не изменится душа,
Бессмертной твердостью дыша,
И чувство, что умеет вдруг
В глубинах самых горьких мук
Себе награду обретать,
Торжествовать и презирать
И Смерть в Победу обращать[26].
Ж.-М. де Эредиа. Прометей
Когда титан с высот, огнями опаленный,
Тобой низвергнут был, разгневанный Кронид,
Он поднял к небу взгляд свирепый, непреклонный
И ни одной слезы не пролил на гранит.
Под клювом коршуна, его крылом избит,
Боль братскую копил гигант непокоренный
И верил, что опять он встанет, озаренный,
Свободу обретет, за муки отомстит.
Нас и теперь казнят за милосердье к людям,
Но справедливости ждать больше мы не будем —
К нам не придет Геракл: богов нет в небесах.
И океан стыда, нас призывая к мести,
На душу давит нам, а возмущенной чести
Горячая роса блестит у нас в глазах![27]
Д. Олерон. Храм Зевса (Метопы): Скованный Прометей
…Но встречу их теснина разделяла.
– Кто ты в цепях? – Титан. А ты? – Герой.
Печальных скал неясный реял строй.
Текла заря, мертва и дымно ала.
И клубы тьмы, дрожащей и сырой,
Из черных ртов бездонного провала
Неслись к заре, свивая покрывала
Над спящей в льдах двуглавою горой.
Закатной мглой прощально пламенея,
Внимал Кавказ, как ропот Прометея,
Стихая, гас в безгласности могил.
И, опьянев, в последний раз к ночлегу
Над головой Геракла коршун плыл,
Роняя
Пер. с англ. В. Луговского.
Пер. с франц. М. Гордона.
