люди! Конечно, мне приятно, что вы не считаете старину Дона грязным прохвостом, но речь идет о немалой сумме, во всяком случае, для меня она весьма значительна. И тут – либо я верю вам, а вы верите мне, либо нет. Но тогда я буду вынужден припомнить, что по-прежнему являюсь детективом агентства Пинкертона.
– Послушайте, мы же обо всем уже договорились! – возмутилась баронесса.
– Все-все, мэм, больше не напоминаю. Считайте, что я уже просто частное лицо. Итак, я приношу шкатулку с жемчугом, вы его осматриваете, шкатулка переходит к вам, вы передаете мне деньги. Затем я иду в лавку и договариваюсь с мастером Абрахамом. Потом ухожу черным ходом – не стоит, чтобы нас видели около лавки вместе. Остальное вы сможете уладить сами. То есть, конечно не вы, а ваш замечательный жених. Хотя, признаться, любому куда приятней иметь дело лично с вами. Увы, вряд ли нам удастся свидеться вновь. После того, как вы заплатите мне «выходное пособие», я думаю уехать в Индию. Надеюсь, этих денег мне хватит до смерти. А потому, так как не успею до отъезда засвидетельствовать свое почтение, скажу прямо сейчас – мне в жизни не доводилось видеть женщины прекраснее и умнее вас. Будь я бароном или маркизом, непременно похитил бы вас у этого поляка…
– Мистер Спарроу, я обожаю своего жениха и не желаю слушать такие речи.
– Виноват, мэм, но не судите меня строго. Не смею больше задерживать. До завтра!
Граф Тарло услышал удаляющиеся шаги, затем хлопнула дверь. Он убрал от уха латунный раструб и глянул на Андре:
– Ты знаешь, где эта лавка?
– Да. Место не слишком бойкое. Улочка на окраине. Домик. Садик на высоком берегу залива. Но ювелиры там сидят еще с тех пор, как после разгрома Наполеона король Луи-Филипп даровал предку нашего князя звание пэра Франции. Семейство Абрахам в те времена изготовило знаки пэрства.
– Предложение не выглядит обманом, – перебил его граф Тарло. – оно, и впрямь, могло бы быть выгодным. Двадцать восемь таких жемчужин стоят куда дороже. Одна проблема – их не продать. Полиция Европы и Америки только и ждет их появления. А здесь все получается так гладко, так похоже на правду, что категорически не может ею являться.
Мадемуазель Киба обвела всех предвкушающим взглядом – ну точно выход на сцену оперной звезды. Конечно, зрителей в этот час в апартаментах графа Тарло собралось немного, но каждый глядел на Женевьеву с нескрываемым интересом.
– Начну с племянника султана. Абдурахман-паша действительно приехал сюда четыре дня тому назад, об этом есть заметка в местной газете, да еще и с фотографией этого восточного наследника, с шиком выходящего из вагона поезда. Из-за этого снимка едва не случился скандал. Абдурахман-паша приехал в редакцию и начал браниться, мол, прибыл сюда инкогнито, и не давал разрешения на публикацию. Что ему весьма не хотелось бы, чтоб его дядя, султан Абдул-Гамид II узнал, где он проводит время. Его величество терпеть не может этот европейский разврат. Во избежание международного скандала номер
