и в крепкое сердце старосты. А вдруг…
Новый толчок был таким сильным, что Палисий упал на колени, стараясь удержать магический купол. Ещё один удар, сильнее прежнего.
– Кариэл! – позвал староста срывающимся от перенапряжения голосом. – Веди детей в пещеры! Попробуйте выбраться!
– Палисий… – Фиолетовоглазая женщина, держа за руку маленькую девочку, поднялась на ноги. – Но Доуэл…
– Нет больше твоего мужа, Кариэл. Тебе ли не знать. И всех нас ждёт его участь. Так пусть хотя бы у деток будет шанс.
– Иди, Кариэл, – вдруг поднялась другая женщина, постарше, седоволосая. – Забери моих внуков.
– И моих.
– Дочку мою возьми.
Кариэл испуганно глядела на земляков, словно не понимала, чего они от неё хотят.
Толчок.
– Иди, дочка, – кивнул староста. – Ты самая смелая из нас, самая боевая. С тобой у деток будет шанс выжить.
– Не просите меня, – чуть ли не плакала Кариэл. – Как же я доберусь до магов? Только пустошь тянется четыре километра. Мы не успеем…
– Иди, дочка, – повторил староста, – мы телами своими закроем проход, чтобы некроманты дольше к вам добирались.
Стоило Палисию сказать это, как одна из пожилых женщин и два старых калеки поднялись с мест, вытаскивая крохотные ножички из-за пояса.
Кариэл беззвучно расплакалась, глядя то на односельчан, то на дочку.
– Дети, – позвала она сквозь застилающие глаза слёзы, – идите сюда.
Крохотные ручки потянулись к ней, самого маленького мальчонку, который ещё не научился ходить, женщина посадила себе на предплечье.
Уходя из пещеры, она не оборачивалась, поскольку боялась увидеть, как Ралла, жена старосты, перерезала себе горло возле входа, чтобы стать первым кирпичиком, укрывающим будущее их поселения от врага.
Палисий сжал зубы, сдерживая крик. Его любимая Ралла, дорогая жена. Сорок лет они прожили вместе. Сколько невзгод и потерь они встретили плечом к плечу. Ралла. Маг снова потянулся к колодцу, и теперь на волосатых старческих руках показались первые ожоги. Но защита стояла. Новый толчок и попытка откатить камень. В щели уже можно было увидеть кроваво-серую массу из врагов и побеждённых.
Первой в пещеру вползла остская женщина, и её вскрикнувшую больную мать, готовую кинуться к дочери, остановили односельчанки. Палисий увидел надрезанные сухожилия: женщина хотела, чтобы после смерти её тело не могло нанести родным людям ущерб. В пустых глазах затаилось безумие. Она мычала, перебирая искалеченными руками, и остановилась только перед магическим куполом, взвыв от прикосновения к нему. Следом, словно кривые тени, протиснулись человекоподобные существа с красными, как спелые вишни, глазами и тощими вытянутыми лицами.
