буквально, этим я не занимаюсь. – Том скорчил гримасу и замахал ладонями («Я?! Да никогда!»).
Том взял с полки стеклянную банку с измельченными кофейными зернами, засыпал в кофеварку кофе, налил воду. Отрезал батон и запихнул его в тостер.
Прямоугольный экран, который вчера служил мини-кинотеатром, снова был аккуратно припрятан под потолком, о его существовании напоминала только веревка, болтавшаяся посередине комнаты. На бельевой веревке сушились джинсы, свитер, шапка и носки Эрни. Теперь они больше напоминали собой человеческую одежду.
Эрни сполз с гамака, влез в тапки и пошел в ванную. Проходить сквозь занавес с каждым разом было все легче, как будто его тело и разум прокладывали в тумане тропу. Это было похоже на дорожку в снегу, которую постепенно утаптывают.
На полу в прихожей еще виднелись следы вчерашнего приключения с мыльными пузырями. «Помою здесь пол после завтрака», – решил Эрни.
Он умылся, почистил зубы, расправил мокрыми ладонями растрепавшиеся за ночь волосы.
Из-за занавеса уже пахло свежесваренным кофе. Эрни шагнул сквозь него, не задумываясь, закрыв глаза, втягивая ноздрями теплый ароматный воздух. Туман слегка коснулся его тела и отступил.
На столике стояла большая белая кружка с красным сердцем на одном боку, и кофейным зерном – на другом. На плоской белой тарелке лежали несколько больших ломтей подрумяненного хлеба и нарезанный сыр. Тома нигде не было видно.
Эрни бросил в чашку с кофе четыре кубика сахара и размешал. Окно сейчас показывало лесную поляну, залитую зимним солнцем. День уже немного прибавился. А в приморской стране, которая так дорога Тому по ему одному ведомым причинам, наверняка сейчас жарко. А может, там дождь? Гроза?
Внезапно вспышка молнии озарила темно-серое небо, ещё секунду назад бывшее безоблачным. Крупные капли дождя и градины забарабанили по стеклу. Струйки воды пересекали друг друга или сливались в «ручейки». Кусочки льда с громким стуком отскакивали от окна. Снова вспышка. Силуэты знакомых крыш, раскачивающиеся ветки пальм…
И снова ясное морозное утро. Припорошенный снегом отлив. Немного запотевшее в уголках внутреннее стекло.
Наверно, у переключателей вида из окна (или как там называется эта штука), тоже бывают перебои в работе. Эрни начал жевать следующий бутерброд, допивая кофе. Вдалеке с ветки на ветку перепорхнула какая-то большая птица. На снегу виднелись следы лисы. Сугроб под лучами солнца переливался всеми цветами радуги.
На секунду стекло снова залило водой. Эрни успел заметить силуэт парня в дождевике, сунувшего что-то в почтовый ящик, не слезая с велосипеда.
В следующее мгновение окно снова было сухим и чистым. Солнце светило так ярко, что перед глазами замелькали пятна. Эрни вдруг вспомнил, что как раз возле окна на улице видел почтовый ящик. На вид такой же неопределенно старый, как фонарь на крыльце.
Эрни накинул куртку
