приготовиться к своему второму рождению. И именно Грегсону суждено было стать тем, кто – после долгих восемнадцати месяцев кропотливого труда – даст жизнь новой Нэнси Макаллистер. Разумеется, не все зависело только от него; сама Нэнси должна была собрать все свои силы и мужество, чтобы вынести множество сложных операций, но Питер уже решил, что обязательно проследит за этим. С какими бы трудностями они ни столкнулись, они будут встречать их вместе, помогая друг другу в меру сил и возможностей.
Мысль об этом привела Питера в отличное настроение. Впрочем, он всегда любил свою работу и отдавал ей всю душу. И в какой-то мере Питер уже любил эту незнакомую девушку, которую судьба вручала ему для того, чтобы он исправил ее ошибку. Ему уже нравилось то, что он из нее сделает; нравилось, какой будет Нэнси после того как он заново вылепит ее из сырой глины, в которую она превратилась после катастрофы.
Подобные тщеславные мысли приходили в голову Питеру нечасто, однако он прекрасно знал себе цену и не был склонен к ложной скромности. Он знал, что сделает все, что от него требуется, даст этой бедной девочке все, что должен дать. И тогда она сможет начать новую, быть может, более счастливую жизнь.
Бросив взгляд на часы, Питер прибавил газ, и «Порше» стрелой понесся по шоссе. После хирургии вождение автомобиля было его вторым любимым занятием. Кроме различных марок машин, Грегсон сам пилотировал свой личный самолет, а когда у него было свободное время – занимался подводным плаванием с аквалангом или ездил в Европу, чтобы подниматься в горы. По характеру он был человеком, которому нравится покорять самые недоступные вершины, бросать вызов невозможному и побеждать.
Именно за это Питер так любил свою работу. Порой его обвиняли в том, что он изображает из себя Господа Бога, но дело было не в этом – просто чем меньше были шансы на успех, тем с большей охотой Питер брался за самые сложные операции. Для него это был могучий стимул, и Питер не знал неудач. Ни неприступные горы, ни морские глубины, ни женщины, ни пациенты не смогли нанести ему поражения; в свои сорок семь он все еще оставался победителем и собирался побеждать и побеждать вновь.
И он ни секунды не сомневался, что в случае с Нэнси его тоже ждет успех.
Слегка улыбаясь своим мыслям, Питер поудобнее откинулся на спинку водительского сиденья. Врывавшийся в приоткрытое окошко тугой ветер трепал его тронутые сединой волосы, но голубые глаза поблескивали и искрились жизнью, а губы были упрямо сжаты. Неделю назад Питер вернулся в Сан-Франциско после отдыха на Таити, и ровный загар, покрывавший его по-молодому упругую, гладкую кожу, еще не успел сойти. Знаменитый хирург знал толк в одежде – мягкие серые брюки и голубой кашемировый джемпер, прекрасно сочетавшийся с цветом глаз, довершали его образ.
Впрочем, Питер всегда одевался со вкусом и был исключительно привлекательным мужчиной, однако не это было главным в нем. Главным была жизненная сила, кипучая, бьющая через край энергия
