Пути русской любви. Часть II – Серебряный век. Юрий Томин
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Пути русской любви. Часть II – Серебряный век - Юрий Томин страница 4
Я никогда не понимал
Искусства музыки священной,
А ныне слух мой различал
В ней чей-то голос сокровенный.
Я полюбил в ней ту мечту
И те души моей волненья,
Что всю былую красоту
Волной приносят из забвенья.
Под звуки прошлое встает
И близким кажется и ясным:
То для меня мечта поет,
То веет таинством прекрасным.
Его возлюбленная и конфидент в сокровенных мыслях о другой жизни, новых течениях в искусстве, уносящих посвященных в «первозданный хаос», «в трепет идей, в запевающие образы», также подошла к возобновлению отношений обновленной. Если раньше ее представляли «великолепные золотистые волосы», «нежный бело-розовый цвет лица, черные брови, детские голубые глаза и строгий, неприступный вид», то теперь в глазах мелькали огоньки чувственных желаний. В воспоминаниях о своем взрослении Любовь Менделеева писала:
Я ощущала свое проснувшееся молодое тело. <…> Иногда, поздно вечером, когда уже все спали, <…> я брала свое бальное платье, надевала его прямо на голое тело и шла в гостиную к большим зеркалам. <…> Потом сбрасывала и платье и долго, долго любовалась собой. <…> я была нежной, холеной старинной девушкой. <…> Течение своих линий я находила впоследствии отчасти у Джорджоне, особенно гибкость длинных ног, короткую талию и маленькие, еле расцветающие груди.
Несложно вообразить себе глубокое разочарование жаждущей «неплатонической любви» молодой девушки, когда на третий день после предложения ее жених удалился в свою болезнь, о которой «не говорят девушкам», а спустя год – сразу после венчания (1903) – сообщил, что он хотел бы по идейным соображениям, чтобы сохранить высокий стиль отношений, избегать физической близости с ней. Афродита Пандемос хотела уберечь ее от жестокой судьбы и посылала ей за год до рокового согласия знаки, так что предчувствие той странной роли, в которую ее вовлекало влечение к Блоку, вылилось в решение порвать с ним. В подготовленном, но неотправленном письме она сообщала Блоку:
…почувствовала, что в моей душе что-то вдруг оборвалось, умерло; почувствовала, что Ваше отношение ко мне теперь только возмущает все мое существо. Я живой человек и хочу им быть, хотя бы со всеми недостатками; когда же на меня смотрят как на какую-то отвлеченность, хотя бы и идеальнейшую, мне это невыносимо, оскорбительно,