и поэтому жизнь продолжит биться в твоей груди, вырываясь наружу, словно птица, загнанная в клетку.
Красноокий посмотрел по сторонам, словно хотел навсегда оставить в памяти воспоминания об этом месте, развернулся к выходу, поднялся над землей и вылетел прочь из пещеры. Он взмахнул рукой, и проем в стене, отделявший пещеру от прохода, завалило булыжниками. Яся, Эней и Никостэрион оказались на какое-то время замурованы в каменном склепе.
Бог покинул душную пещеру, напомнившую ему о склепе, и оказался на воздухе. Он вдохнул полной грудью и на мгновение закрыл глаза.
– В небытие я успел забыть, как прекрасно ночное небо, освещенное огнями надвигающейся битвы.
Красноокий поднялся над землей и, пробираясь сквозь толпу, охваченную паникой, устремился к воротам. Магический барьер, сооруженный Ясей и Энеем, он разрушил взмахом руки. В Шард тут же устремились горящие стрелы, прежде разбивавшиеся о незримое препятствие.
Вторым взмахом руки Красноокий распахнул городские ворота.
– Да начнется битва! – провозгласил он, широко расставив руки, словно пытался обнять армию Этернарбоса, устремившуюся в Шард.
Звон мечей, свист стрел и вопли безумных воинов слились в жуткий гул, заменяющий надежду отчаянием. Красноокий медленно шел по городу, наслаждаясь звуком, что был для него сродни музыке в самом извращенном ее понимании.
Никто из сражавшихся – ни воины Этернарбоса, ни защитники Шарда – не могли бы причинить вреда богу, подчинявшего себе стихию войны. Горящие стрелы со свистом пролетали мимо него, копья, брошенные завоевателями, падали к его ногам, а мечи замирали, едва приближаясь к его телу.
Яся, Эней и Никостэрион заклинаниями расчистили обрушившийся проход и следом за Краснооким выбежали в город.
– Что происходит? – прошептала Яся, узрев огни битвы.
– Торжество Красноокого. Демонстрация того, во что скоро превратится мир, – отозвался Никостэрион. – Сила войны питает его магию. Скоро он станет настолько сильным, что совладать с ним не сможет и сотня человек.
– Как будто сейчас он не настолько силен.
– О, нет, – Никостэрион улыбнулся. – Выражаясь метафорически, он только учится ходить.
– Скорее, вспоминает, как нужно бегать, – Эней потер лоб и громко выдохнул.
– Нужно помочь жителям. Если Этернарбос прорвался в город, то стоит поспешить.
– Затея обречена на провал, – поднял брови Никостэрион.
– Собрался сбежать как твой брат? – Эней развернулся к нему и нахмурил брови.
Плечи Никостэриона чуть дрогнули, как если бы он позволил себе усмехнуться. Но это был нервный жест – смеяться маг был сейчас не в состоянии.
– Что ты, я не оставлю детишек наедине с огромной армией.
Трое магов взлетели и направились в самую гущу битвы навстречу боли и собственным страхам. Яся ощутила, как внутри нее все сжимается и превращается в ледяной тяжелый ком. Но бояться не было времени.
Жители Шарда
