вызов бледной зиме.
Пока Лука был в церкви, Славка ждала его на улице у колодца желаний. Обхватив варежками стакан с чаем, она разглядывала разноцветную возбуждённую толпу и горячим языком ловила разлапистые снежинки. Лука вышел из помещения, подслеповато щурясь. Увидев Славку, махнул рукой и протаранил толпу.
– Хотел послушать пение детского хора, а там такая духота. По углам валяются сомлевшие барышни и под них же маскируются пьяные дядьки.
Она засмеялась и протянула ему стакан с тёплым чаем.
– Я туда не хожу.
Лука бросил на неё короткий взгляд.
– Не пускают?
– Не проверяла. Мама никогда там не была, и мне там нечего делать.
Лука допил чай Славки, стаканчик смял и бросил в ближайшую урну.
– Ещё по одному?
– Давай.
Лука ушёл за чаем, Славка ждала его, сидя на краю колодца, и снова ловила снежинки. На варежках они долго не таяли и позволяли себя рассмотреть. Подняв взгляд, она вздрогнула, и невольно наклонилась вперед. В нарядной толпе мелькнула светлая макушка Криса. Она спрыгнула на снег, взгляд заметался от лица к лицу и наткнулся на веснушчатые щёки Луки. Он протянул ей горячий стакан и упёрся бёдрами в край колодца.
– Ты чего такая взъерошенная?
– Увидела знакомое лицо, – она тряхнула головой, – показалось. Да и что ему тут делать?
– Кому? – Он на секунду замялся и добавил уверено: – Крису?
– Да. Ещё и без шапки. Дурак замёрзнет.
Лука задумался, сделал несколько обжигающих глотков и спросил прямо:
– Слав, он тебе точно не нравится?
Она замолчала. Сама уже не раз обдумывала странные эмоции, которые вызывает Кристиан. Произнесла уверено:
– Точно не нравится. Я уже говорила тебе, да, он необычный и над слэком буквально летает. Мои чувства к нему очень сильные, но далеки от любви. Гораздо ближе к ненависти и страху. Хотя за что мне его ненавидеть, из-за чего бояться? Это тяжело объяснить, похоже на родовую память.
– Родовую память? Типа вражды Монтекки и Капулетти?
– Скорее лисы и дикобраза. Ну, смотри, десять поколений лисиц пытались напасть на дикобраза и каждый раз получали иголками в нос. Лиса из одиннадцатого поколения никогда не видела дикобраза и не натыкалась на его иголки, но точно знает, что подходить нельзя, будет больно. Вот и с Крисом как-то так. Я даже не хочу знать почему. Раз интуиция визжит и семафорит, нужно бежать. С ним даже не поговоришь, как с тобой, обо всём на свете и уютно не помолчишь. Об него разобьёшься и поранишься.
– Понятно. Просто ты как-то слишком много о нём говоришь.
Славка отлепила взгляд от шевелящейся разноцветной толпы и, повторив про себя слова Луки, нахмурилась.
– Вот слова о нём
