усмехаюсь ей в ухо и открываю заднюю дверь гелика. – Посиди, пока а я с твоим хахалем разберусь, – подмигиваю, а она глазами своим огромными на меня смотрит.
Губы дрожат, щёки раскраснелись, ресницами хлопает, тяжело и часто дышит, привлекая внимание к вздымающейся груди… ну какая невинность, я почти верю.
– Нет! – приходит в себя. – Выпусти меня! – требует, на выход рвётся.
– Ага, щас, – хмыкаю и захлопываю дверь перед её носом, тут же заблокировав машину.
Поворачиваюсь к мажору, но пацан уже отошёл на несколько шагов и с кем-то трещит по телефону, мерзко ржёт, запрокинув голову назад. Ну и ладно, мы обязательно встретимся ещё, я ничего не забываю. Обхожу тачку и занимаю водительское место, тут же слыша, как девчонка яростно борется с ручкой в попытке улизнуть.
– Прекрати ломаться, я оценил твои старания, – ровно бросаю через плечо и завожу мотор.
Хрустальная замолкает и падает назад, когда я трогаюсь с места. Всхлипывает, и в зеркало заднего вида замечаю, что обняла себя руками, отгородилась.
– Как твоё плечо? – интересуюсь, гоня по городской трассе среди машин.
– Не твоё дело, мудак! – выплёвывает, заставляя улыбнуться.
– Неужто характер есть? – вопросительно выгибаю бровь.
– Что тебе надо? – глаза гневом сверкают, а голосок дрожит.
– Ну как, я предупреждал не попадаться на моём пути, – серьёзным тоном отвечаю.
– Ты нормальный? Ты сам приехал! – в сердцах бросает. – Я не хожу по подобным местам…
– Каким? – хмурюсь, перебив и остудив её пыл.
– Уголовным, – ядом сочится, но уже не такая уверенная.
– И не надо, Хрустальная, – ухмыляюсь. – Таким девочкам там не место.
– Прекрати меня так называть, – яростно бросает.
– Как? – да, я издеваюсь, ну вкусные у неё эмоции, не могу отказать себе в удовольствии.
– Я не хрустальная, что вообще за дурацкое прозвище? – ох, как чувственно, распаляет похлеще, чем голые шлюхи на шесте в клубе, хочу ещё.
– Хрупкая, как хрустальный сервиз, как мне тебя ещё назвать, – голос ровный, но жесть как тянет заржать.
– Ты на уголовника похож, я же не называю тебя соответствующе, – фыркает и отворачивается к окну.
А я ловлю себя на мысли, что её пылкость нравится куда больше, чем всхлипы, слёзы и испуганный взгляд. Нет, страх в глазах есть и сейчас, но гнева куда больше.
– Ты права, Хрустальная, парень я не очень хороший, а это что значит? – поворачиваюсь к ней, когда торможу на светофоре.
– Что? – выдавливает из себя.
– А это значит, девочка, что нужно контролировать то, что вылетает из твоего милого ротика, – подмигиваю и мысленно указываю стояку в штанах потерпеть.
– Урод! – выплёвывает, на что я только ржу.
– Не пи*ди, я красавчик, – произношу и вижу, как она морщится от моего выражения. – Ох, ушки у нас нежные, – комментирую
