рот. – Девочка ты хорошая, но пойми, у меня внуки, которых дочь свалила на мои старые плечи и укатила в закат, мне нужно детей на ноги ставить, – говорит всё это, встав со своего места и смотря мне в глаза каким-то незнакомым взглядом. – Деньги не пахнут и никогда лишними не бывают.
Ну, всё понятно – Ирина ей платила за молчание. Правда я никогда не думала, что эта милая женщина в возрасте способна на такие вещи.
– Продались, – киваю с пониманием.
– Продалась, – и не думает отрицать. – Ты бы тоже продалась, если бы пришёл мужик и предложил такие деньги всего лишь за пару слов куда нужно, – буквально бьёт словами и медленным осознанием, кто за всем этим стоит.
11.2
Аля
– Какой мужик? – спрашиваю, потому что мне нужно знать наверняка.
– Мужик? Не было никакого мужика, – спешно мотает головой и делает вид, что чем-то занята, хотя по факту просто перебирает кроссворды на столе.
– Тамара Васильевна, – прижимаюсь к стойке. – По вашей вине я осталась без жилья, что, если я завтра в деканате скажу, по какой именно причине оказалась в такой ситуации? Или что наша заслуженная комендантша потакала моей соседке и брала деньги за то, что та приводила в общежитие своих клиентов? – проговариваю это всё с максимальной злостью.
А что делать? Броситься в слёзы? Слезами делу не поможешь, а я, если нужно, могу быть и плохой девочкой. Я правда искренне считала эту женщину хорошей, доброй и понимающей. У нас были приятные отношения и взаимопонимание, мы даже могли чаёвничать у неё в подсобке. Я помогала ей, когда она в этом нуждалась. Да, не делала ничего серьёзного или тяжёлого, но факт помощи был. А сейчас что? Нож в спину.
– Скажи, – кивает с ухмылкой. – Кому поверят? Девке, которая подозревается в проституции или проверенному годами сотруднику?
– Какая вы лицемерка, – только и могу, что сказать. – Продажная лицемерка, – выплёвываю и, прихватив чемодан за ручку, иду к лифту.
– Куда пошла? – кричит мне вслед.
– В свою комнату, куда ещё, – бросаю через плечо.
– Ты здесь больше не живёшь, – не унимается, выходя из своей кабинки.
– А вы здесь больше не работаете, – кричу перед тем, как створки лифта закрываются.
Не знаю, получится ли у меня, но я сделаю всё возможное, чтобы её привлекли к ответу за эти действия. Чёрт… а как же внуки? Она сделала это ради них… и не врёт. Я знаю, что у неё двое мальчишек, пяти и восьми лет, видела их фотографии. Тамара Васильевна души в них не чает и правда многое для них делает. Не повезло с дочерью, или как она там говорила: дочь плохо воспитала, хоть внуков нормально выращу.
Ну и как лишить её единственного места работы? Совесть ведь будет мучить до конца дней. Нет, не смогу, тем более здесь явно причастен Грозный, а он умеет «убеждать». Уверена, без угроз не обошлось, мажоры ведь считают себя всесильными, папочке позвонит, его связями попугает, и всё, он победил. Непонятно только, зачем ему выгонять меня из общежития, месть такая за мой отказ?
Захожу
