не слышали ли они такого имени. Попытаюсь узнать что-то о тех, кто упомянут в списке, особенно об этой самой Озаре. А ты попробуй поговорить с кем-то из столицы, кто на листе записан…
– Будь аккуратнее, – прошелестел Малюта. – Такого уровня господа не захотят с простым полицейским общаться, да и тем более, чтобы Кащею стало известно об их делах с Ягой.
– Думаешь, он не догадывается, откуда у его приближенных столько сил и здоровья, чтобы ему годами служить?
– Я думаю, что не наше с тобой дело обсуждать, что царь думает, – отрезал Малюта. – Наше дело – найти того студента.
Больше он ни слова не сказал, а лишь взял свою сумку и вышел на улицу, оставив Белояра в раздумьях. То, что со списком надо было быть аккуратнее, он и сам понимал. И тут следовало определиться, насколько он доверяет своему начальству, утверждавшему, что Кащею нужна правда об убийстве Яги. Правда или тот, на кого можно повесить это убийство… И что они захотят сделать с человеком, который эту правду откроет? Повысят по службе или утопят в лесном озере? Чем ближе ты становился к власти, тем чаще должен был соблюдать осторожность. Слишком многое тут зависело не от правды и законов, а от того, кто твой покровитель и что этому покровителю выгодно. Белояр вздохнул. Утро вечера мудренее, да и поужинать бы не мешало.
Белояр не хотел лишний раз проводить время с Чаяной, поэтому уступил ей очередь поесть первой, а сам расписал все, чем ему стоило бы заняться завтра, постарался ничего не забыть. Лишь услышав, что дверь ее комнаты закрылась, он вышел на кухню, где поел остывшую гороховую кашу с хлебом и небольшим куском запеченной курицы. От вкусного ужина сразу накатила дремота. Белояр ушел к себе в комнату и лег в постель, от усталости почти сразу провалившись в сон. А вот дальше…
Нет, никогда у него не было в жизни случая, чтобы, проснувшись утром, он не сказать уверенно, было ли увиденное ночью сном или явью. Белояр помнил прикосновение, заставившее вынырнуть из темноты забытья. И девушку, чье тело давило на него сверху. Легкое, но не ощутить его было нельзя. Оно не горело жаром, скорее согревало теплом и будило желание, которому не должно было быть места в его теле. Он не видел лица, чувствовал только кожу и длинные волосы, опустившиеся на его грудь. Как хотелось перевернуть ее и погрузиться в это юное и такое манящее тело. Но нет, лишь ощутив ее губы на своих, он тут же вспомнил слова Малюты: «Не смешивайся с ней!». Белояр оттолкнул девушку и услышал вскрик.
– Почему ты не хочешь? – быстро спросила она.
– Ты не моя жена, чтобы делать то, к чему ты ведешь.
– Я ничья жена! Мое предназначение – ублажать водяное чудовище и рожать ему новых дочерей, которые повторят мою судьбу, – в голосе Чаяны слышались обида и озлобленность, – пока я не стану старой и ненужной и не отправлюсь на дно озера кормить рыб. И я хочу насладиться часами свободы, что у меня есть.
Белояр вздохнул, борясь с собой. Он понимал, что на него действуют не только ее слова, но и что-то другое – сила, которая
