смирения и чувства поражения формирует такое отношение к миру, какого я никогда раньше не видел. Его можно почувствовать в молодом человеке, вступающим в Исламский джихад, или в пожилой женщине, вспоминающей и бормочущей что-то сквозь щели между редкими зубами, или улыбающейся одиннадцатилетней девочке, которая прячет надежды в отчаянии…
Как работает такое отношение к жизни?
Слушайте…
Трое мальчиков сидят на корточках и играют в шарики на углу переулка в лагере беженцев. В нем многие родом из Хайфы. Мальчики ловко подбрасывают шарик одним большим пальцем, при этом тела остаются неподвижными, что говорит о жизни в очень тесных помещениях.
В трех метрах отсюда, по переулку, который у2же, чем коридор отеля, находится магазин, торгующий подержанными запчастями для велосипедов. Рули расположены на одной полке, задние колеса на другой, седла на третьей. Если бы не расположение, они выглядели бы как непригодный для продажи металлолом. Но они продаются.
На стене низкого здания с металлической дверью, напротив магазина, написано: «Из чрева лагеря каждый день рождается революция». Школьный учитель живет со своей сестрой в двух комнатах за этой металлической дверью. Он указывает на пол второй комнаты, размером с две ванны. Потолок и стены обваливаются. Это комната, где я родился, говорит он.
Вернемся в его гостиную. Он показывает на фотографию в позолоченной рамке, которая висит на стене рядом с официальным портретом Арафата в куфии. На фотографии мой отец в молодости, она сделана в Хайфе! Коллега однажды сказал мне, что он похож на Пастернака, русского поэта, как вы считаете? (Так и есть.) У него было больное сердце, и Накба убила его. Он умер в этой комнате, когда мне было двенадцать.
В дальнем конце здания с металлической дверью, напротив магазина велосипедных запчастей, в восьми шагах от места, где мальчики играют в шарики, есть квадратный метр земли, где растет куст жасмина. На нем всего два белых цветка, потому что сейчас ноябрь. Вокруг валяется дюжина пустых пластиковых бутылок из-под минеральной воды, выброшенных из переулка. По меньшей мере шестьдесят процентов обитателей лагеря – безработные. Лагеря – это трущобы.
Когда у кого-то появляется возможность покинуть лагерь и перебраться в жилье получше, случается и так, что он отказывается и решает остаться. В лагере он, как палец, является частью бесконечного тела. Переезд был бы равносилен ампутации. Позиция непобедимого отчаяния работает так.
Слушайте…
Оливковые деревья на самой верхней террасе выглядят взъерошенными; серебристая сторона листьев гораздо заметнее, чем обычно. Потому что вчера собирали оливки. В прошлом году урожай был скудным, деревья устали. В этом году лучше. Судя по их обхвату, деревьям должно быть три-четыре столетия. Террасы из сухого известняка, вероятно, еще более древние.
В паре километров отсюда, к юго-западу, находятся два новых поселения. Обычные, компактные,
