за грибами… в лесу… А тама гроза!
Со стороны Ингиной комнаты снова грохнуло. Ирина Санна покосилась туда и понимающе кивнула:
– Накрыло, бедолагу. Ничего. Мы тихо посидим, тебе не помешаем. И её дёргать не станем. Не в привычке нашей таких дёргать-то.
Совершенно сбитая с толку Юлька провела их на кухню, гостьи заметно успокоили её.
– Извините, мне вас нечем угостить, – начала было она, но Пална перебила. – Да мы, эта, грибочков поели. Сытые мы. Не лотошися.
– Сытые, сытые… – улыбнулась Ирина Санна, а потом зачем-то понюхала Юльку. – А ты, вижу, тоже не местная. К ключнику приехала? Первый раз?
– А я-то думаю – с чегой-то туман? И гроза. Не ко времени вовсе. – Пална вытащила из корзинки толстенный боровик и, надкусив мясистую шляпку, проговорила неразборчиво. – Опять, значить, девок помучить решил. Вам слёзы – ему развлечение.
***
Гром бахнул, и где-то над головой полыхнуло.
Не обращая внимания на грозу, Монах вылез из видавшего виды джипа и подбежал к засыхающей сосне. Старая и горбатая, клонилась она над дорогой, образуя подобие арки. Монах уже видел её – с полчаса назад, когда проезжал здесь первый раз.
Это всё тот мужик. Доброхожий. Попросил табачка, а Монах предложил леденцы.
Невесёлые мысли одолевали его всю дорогу, вот и не разглядел сразу – кто перед ним, принял за обычного человека.
Доброхожий в ответ разозлился. Плюнул машине под колёса, да шарахнулся с тропы.
Монах не стал его окликать и виниться, вывернул куртку швами наружу и медленно поехал вперёд. Однако хитрая уловка не помогла – нечистый перебил ему путь, отвёл правильную дорогу.
До чего не ко времени нарисовался! Чтоб у него отсохли рога!
Монах ругнулся в сердцах и вернулся в салон. Настроение было под стать погоде. Он припёрся в эти места из-за работы. Схватился за новый заказ как за соломинку – до того не терпелось сбежать! От брата Матвея с его шумным семейством. От Ники с её упрёками. А главное – от Марьяны.
Монаху надоело скрываться, надоело не отвечать на звонки и пролистывать ленту не иссякающих сообщений.
Он не давал ни единого повода, а Марьяна и писала, и звонила. Не обращая внимания на скупые редкие ответы без смайлов, продолжала осаждать вниманием. А недавно прислала приглашение – позвала на открытие магазинчика-кафе.
Монах отговорился занятостью, и тогда позвонила Ника.
У них так и не случилось романа – его щенячья скороспелая влюблённость быстро угасла, не приведя ни к какому результату. Ника же вовсе не выказывала чувств – вскормленная нечистью, она всегда была сама по себе и, похоже, не нуждалась ни в каких отношениях.
Она первая заговорила про Марьяну – потребовала, чтобы Монах приехал к ним и объяснился.
– Открытие кафе – отличный повод! Вам нужно определиться и что-то решить. – убеждала Ника Монаха, а он представлял её дивные глаза, паутину-татушку
