лёгкого крепдешинового платья, ведь в Алма-Ате мне частенько приходилось слышать нелицеприятную критику в свой адрес по поводу неприлично оголённых ног. Но я ошиблась. Женщина неожиданно спросила:
– Вы, случайно, балетом не занимаетесь?
– Нет, – ответила я с облегчением.
– Какая точёная фигурка! – сказала женщина с ноткой восхищения в голосе.
Это был, пожалуй, первый комплимент в моей жизни, и я испытала чувство полёта. Слышишь, мама! – Я не гвоздь и не доска! У меня точёная фигурка! Жалко, что об этом нельзя рассказать Ляльке – подумает, что я хвастаюсь. А так хочется!
Домой я прилетела на крыльях, которые, правда, безжизненно повисли у меня за спиной, как только я переступила порог. Галя ругалась с Володей. Их перепалка тянула баллов на шесть по шкале Рихтера. То, что для них это было делом житейским, я знала давно. Ещё бабушка после своего от них возвращения говорила: «Без конца гыркаются як скаженные». Но одно дело знать, и совсем другое – быть очевидцем супружеских разборок. Не надо обладать большим жизненным опытом, чтобы понять: наше с Лялей присутствие гармонизации отношений между хозяевами не способствует. Поэтому, когда Ляля вернулась домой, я предложила ей завтра прямо с утра поехать в город. Ляля сразу же согласилась, ведь в Ленинграде она была впервые. Кроме того, думаю, что она ощущала себя неловко в гостях у чужих людей.
Утром я предупредила Галю, что мы уходим гулять на целый день. Галя спросила:
– А вы готовиться к экзаменам не собираетесь?
– Да мы готовы, – поспешила уверить Ляля.
– Ну, смотрите, – сказала Галя, – значит, обед на вас не готовить?
– Нет, конечно, не беспокойся, мы найдём, где поесть, – ответила я, и мы поспешно ретировались с возможного поля брани.
На кафе у нас денег не было, поэтому мы удовлетворились столовским гуляшом с компотом, после чего поехали на Невский, где первым делом зашли в магазин «Восточные сладости». Там мы долго и со знанием дела изучали витрину с шакер-чуреками и пахлавой, а потом купили самую дешёвую «сладость» – солёный арахис к пиву. Выйдя из магазина, обнаружили рядом кинотеатр «Титан».
– Пойдём в кино?
– Пойдём.
Стоя в очереди за билетами, ели арахис и вспоминали про крысу, которую видели в столовой. Кулёчек с арахисом был у меня, и когда мы съели почти всё, я заметила, что мужчина, стоявший за нами, очень внимательно на этот кулёк смотрит. Голоден он, что ли?
– Угощайтесь, – предложила я, и протянула ему кулёк.
Мужчина, похоже, смутился.
– Нет, нет, спасибо. Я на ваши руки смотрю. У вас такие узкие ладони, а пальчики такие тонкие и длинные. Знаете, как бамбуковые удочки, складные…
Реагировать на комплименты, тем более мужские, я не умела, поэтому тоже смутилась, отдёрнула руку от «рыбака» и отвернулась. Мужчина оказался не один. Это я поняла, когда услышала за спиной раздражённый женский голос:
– Может, я
