меняя направление полёта, словно нитка, которой Утиль вышивала узоры, когда рукодельничала.
Фея изо всех сил прижалась к другу.
– Держись крепче! – взвизгнул он.
Внезапно птица перевернулась вверх ногами и полетела задом наперёд.
Шипы сновали вокруг, готовые в каждую секунду пронзить хрупкие тела люменов. Теперь Утиль казалось, что она попала в лапы гигантской мастерицы, что орудует сразу тысячью острых иголок.
– Салмон! – испуганно прошептала фея.
– Не бойся, – ободрил её рыбный эльф. – Колибри – единственная птица, которая умеет выделывать такие трюки. Она – ас своего дела.
Тиль не разделяла восторгов друга. Фея зажмурилась, чтобы не смотреть, как Трумби лавирует между острыми копьями.
Неизвестно, сколько они болтались в этом смертельном лабиринте, но внезапно всё остановилось. Утиль осторожно открыла один глаз. Терновая крепость осталась позади.
– Пожалуйста, не смотри, – взмолился Салмон.
От пережитой тряски Тиль слегка покачивало. Она послушно зажмурилась. Эльф снял девочку с птицы и осторожно опустил на лист. Затем погладил Трумби по взъерошенным перьям и насыпал перед ней гору мушиных крошек, взял Тиль за плечи и развернул.
– Ну, гляди! – прошептал он.
Утиль открыла глаза, уставилась перед собой и словно онемела. Салли даже забеспокоился:
– Эй, с тобой всё в порядке?
Тиль хлопала глазами. С вышины одна за другой ровными полосами спускались радуги. Десятки, сотни радуг. Словно кто-то огромный снял их с неба, разгладил гигантским утюгом и повесил сушиться на солнце. Разноцветные полотна не просто касались земли, они текли, как реки, разделялись на полосы и уходили в её глубины.
– Как эти радуги спустились с неба? – вымолвила Утиль.
Салмон довольно хмыкнул.
– Это радужные эвкалипты – деревья с разноцветными стволами. То, что ты принимаешь за краски, – кора дерева.
– Это же чудеса, Салли… Почему ты не показал мне их прежде?
– Сама видела, – смутился рыбный эльф. – Это запретная часть острова. Её отделяет от нас стена терновника. Сюда невозможно пробраться. Если бы не Трумби, не видать нам этого места! Я нарочно приручил колибри, чтобы показать тебе это чудо. Только не рассказывай никому. Им не понравится. Мирта не разрешает летать в Запредельные Земли. Она говорит, это опасно.
Утиль кивнула и поправила волосы. От ветра они путались и лезли в глаза. И вдруг…
– Салмон! – вскрикнула девочка. – Мой носок! Я потеряла его!
Действительно, на голове феи было пусто.
Тиль бросилась искать пропажу. Она металась по эвкалиптовой роще так, словно начался пожар. Бедняжка заглянула под каждый куст, осмотрела все сучки и ямы. Но носка нигде не было. Фея ужасно расстроилась. Может, со стороны это выглядело глупо, но Тиль была привязана к своему носку, из-за которого когда-то терпела столько насмешек. Она не расставалась
