style="font-size:15px;"> – Привечайте. Мои коллеги и боевые товарищи, мичман Джон Рейнс и старшина Томас Вашингтон.
Мария Генриховна радостно встретила обоих, сдержав удивление при виде редкого в Питере темнокожего или, как их здесь называли, арапа. Гости изрядно оробели. Несмотря на добытое в Алабаме богатство, частично привезенное с собой, частью осевшее в сейфах Нью-Йоркского банка, они смущались роскошеством особняка, смотревшего фасадом в темную воду Екатерининского канала неподалеку от Театрального моста. Алекс всегда рассказывал о себе неохотно. О родовитом прошлом семьи никогда не упоминал, лишь вскользь обронил, что отец был адмиралом и брат служит на флоте.
Прежние связи отца и стали отправной точкой в поиске единомышленников. Александр осторожно расспросил маму, кто из старых знакомых в фаворе у властей и на дистанции доступности.
– Как же, из отцовских Федор Петрович не забывать изволят, – мгновенно сориентировалась опытная родственница морских офицеров. – На Рождество и день ангела всенепременно поздравляют. Ныне в науках начальник, с великим князем накоротке.
– Федор Петрович – это адмирал Литке? С которым отец на «Новой Земле» по северным морям ходил?
– Он самый. Высочайшим повелением в графское достоинство возведен. – Мария Генриховна отхлебнула чаю. – Что ж твои гости, Сашенька, скромничают?
– Простые парни, матушка. Извиняйте их, к питерским гостиным непривычные.
Мысль начать с прославленного географа оказалась правильной. Крайне занятый по службе полный адмирал, президент Академии наук, вице-президент Русского географического общества, обладатель других столь же обременительных постов Фридрих Бенжамин фон Литке откликнулся немедленно, как только получил письмо от сына старого друга. Он принял Берга и Рейнса в кабинете академии на Кадетской набережной, близ Стрелки Васильевского острова.
– Рад вас видеть, Александр Маврикиевич.[2] Возмужали, батюшку вашего напоминаете, с которым в Николаеве много раз встречаться пришлось. Жаль, конечно, что ваша карьера не сложилась. Михайлов – как есть форменный мерзавец. Ваш благородный уход его не спас. Утонул, стервец, в Балтике в пятьдесят восьмом или пятьдесят девятом. Стало быть, конфуз исчерпан. Добро пожаловать домой, капитан Берг!
– Увы, ваше сиятельство. На флоте Соединенных Штатов дослужился лишь до старпома корвета.
– Жаль, решительно жаль. Мой сын Константин – уже капитан-лейтенант, хоть вас моложе. Чаю, далеко пойдет. И ваш старший брат не промах, каперанг он, коли память не подводит.
– Непременно желаю наверстать, Федор Петрович. Разрешите представить коллегу и недавнего противника – офицера флота Конфедерации Джона Рейнса.
– Как же, наслышан, – адмирал пожал руку ковбою. – Мало вас было, но дрались крепко. Не в претензии, что Россия северянам способствовала?
Берг перевел вопрос.
– Какие могут быть счеты после объединения двух Америк? Мы с Алексом сейчас – как братья.
– Замечательно! – отреагировал Литке, не дожидаясь перевода. – What is your business in our country?
Александр
