– метро! Девушка встрепенулась и заспешила к выходу. Она успела выскользнуть до того, как в салон ворвалась толпа людей, делавших пересадку, и только тут я спохватился и сбросил оцепенение.
Я часто упускаю удачные шансы. Иногда намеренно, но чаще по собственной глупости и нерасторопности, хотя правильнее было бы это мое свойство назвать несообразительностью. Дело не в словах, а в сути вещей, ведь все обстоит так, что порой я веду себя, как тюфтя, знаю об этом, борюсь, но в критические моменты почти всегда пасую. И бегу вдогонку, так сказать, за ускользающими возможностями или, в данном случае, за уходящей девушкой.
Схватив несчастную лопату, я метнулся следом, расталкивая, где локтями, а где и черенком так некстати подвернувшихся граждан. Вслед мне неслись проклятия, нецензурная брань, пожелания не самых приятных ощущений и не слишком долгих лет жизни. На них я сегодня не обижался. Наши люди отходчивы и, в большинстве своем, склонны забывать все плохое. Уверен, это была не более, чем сиюминутная эмоциональная реакция, а вовсе не искреннее стремление причинить мне какой-либо вред. Упади я там же, скажем, с сердечным приступом, нет никаких сомнений, что те же граждане, которые только что так меня ненавидели, немедленно прониклись бы ко мне неподдельным сочувствием. Помочь, может, и не помогли бы, но прониклись, а это в нашем холодном и равнодушном мире чего-нибудь да стоит.
Но я отвлекся. Итак, с трудом продираясь сквозь толпу, я успел выпасть из закрывающихся дверей трамвая и снова очутился под дождем. Посмотрев по сторонам, я без труда различил приметный одинокий купол бирюзового зонта. Девушка быстрым шагом спешила к вестибюлю метро, то ли все еще была напугана, то ли просто не хотела мерзнуть. Я побежал было следом, но, к счастью, до того, как догнать ее, сообразил, что, увидев меня такого разгоряченного, грязного, с вытаращенными глазами, да еще и с занесенной лопатой в руке, она, скорее всего, примется звать полицию, и притормозил. Лопата мне была не нужна, и я тут же выкинул ее в ближайшие кусты, пригладил волосы и постарался успокоиться. Пока я мешкал, девушка достигла входа в метро. Я вбежал следом.
– Наташа!
Глава 4
У меня есть тайна. Точнее, до недавнего времени я и тайной-то ее никакой не считал и не принимал во внимание такую свою особенность, как способность считывать эмоции людей. Большую часть жизни я был убежден, что вокруг все такие же, как и я, и ни для кого из окружающих не укрывается ни мое сиюминутное настроение, ни мои мысли. Я ходил по улице, учился, работал и общался с людьми так, будто все, о чем я думаю, написано у меня на лбу. Эта уверенность с годами превратилась в скрытность, ибо кому понравится, когда все о тебе всё знают? Не нравилось и мне. О да, в умении скрывать свои истинные мысли и чувства я весьма преуспел, в то время как ощущать и понимать окружающих мне было дано от природы, что называется, за бесплатно.
Каково же было мое удивление, когда с возрастом я пришел к выводу, что на
