и белого мрамора.
И еще одно дело сделал Хрущев, которое не нашло, да и не могло найти, отражения в памятнике. В стране, где испокон веков высшая власть даровалась божеской милостью, а государь был помазанником Божьим, ну а в послереволюционной, атеистической России «помазанником» законов истории, что ли, – он спустил власть с небес на землю и сам был очень земным, пришедшим то ли из шахты, то ли от земли человеком, и говорил он так и вел себя соответственно – иногда вопреки принятым правилам и нормам приличия (вспомним Хрущева, снявшего ботинок и бьющего им по столу в зале заседаний ООН).
«Схождение с небес» не всем нравилось – привыкли видеть на троне если не божество, то и не простого смертного, а в лучшем случае какого-то «сверхчеловека». Но это, с точки зрения политических реальностей и перспектив, было большим шагом вперед.
С Хрущевым кончился «неземной период» властвования и власти, начался период современный, когда власть стала открытой ветрам и взглядам, а там, глядишь, будет открыта и критике, влиянию общественного мнения и общественных настроений. За это одно ему можно простить и многие неудачные слова, и пробелы в воспитании, и оплошности в поведении.
Леонид Ильич Брежнев. От стабильности в стагнацию
В оценке каждого деятеля важно контролировать эмоции, следовать фактам, соблюдать пропорции. Если говорить о Леониде Ильиче Брежневе, то негативная его оценка как лидера партии и страны, безусловно, оправдана. Но едва ли можно согласиться с попытками изобразить его чуть ли не зловещей фигурой в нашей истории. Истоки излишней эмоциональности, мне кажется, – в обиде на самих себя, в стыде за то, что мы хоть не верили, но послушно молчали и послушно аплодировали, когда этого очень маленького, к концу жизни впавшего в маразм человека на все лады хвалили, прославляли и награждали. Главной бедой было, собственно, то, что Брежнев ходом нашей истории, существовавшими и до него в обществе политическими механизмами был поставлен на место, для которого не был годен, вынужден был играть роль, которая была ему абсолютно не по силам, – роль лидера державы, притом в очень сложное и ответственное время.
Я уже не раз высказывал свое мнение, что до болезни Брежнев был лучше других, точнее сказать, был «меньшим злом». Независимо от оценки предшествующих событий – разве ситуация так уж изменилась бы, если бы смена руководства произошла в результате аппаратной договоренности или интриг, а не «дворцового переворота»?
Человек этот был типичен для верхушки тогдашней политической элиты, начиная уже с того, что, имея формально диплом об окончании вуза, оставался малообразованным и даже не очень грамотным; способностей он был средних, культуры низкой. Если он что-то «для души» читал, то журналы вроде «Цирка», фильмы предпочитал смотреть о природе или о животных, любил «Клуб кинопутешествий». Серьезные кинокартины редко мог досмотреть до конца (одно из исключений, пожалуй, – «Белорусский
