пришла в себя. Он чувствовал, как мгновения растягиваются, а сердце бешено колотится. Ричард неустанно смотрел на Беатрис, ловя каждое её неосознанное движение: она хмурилась и покачивала головой из стороны в сторону. Он выдохнул – смерть ей не грозила. Соль действовала.
Беатрис резко распахнула глаза, поднялась и скривилась от боли, начала растирать виски.
– Ты как? – спросил Ричард.
– Голова раскалывается, – щурясь, ответила она. – Что случилось? Я помню какие-то отрывки…
– Ты поглотила сущность. – В её глазах вспыхнул страх. – Не пугайся, это тебя не убьёт.
– Разумеется, это сделает епископ с алыми.
Она подтянула к себе ноги, обхватила их и прикусила губу. Взгляд уставился вперёд, в одну точку, не желая ничего замечать вокруг. Ричард хотел положить руку ей на плечо, но передумал. Ему нельзя пересекать черту в их отношениях.
– Они сделают это, если узна́ют.
Беатрис медленно повернула к нему голову, в глазах читалось недоверие. Он продолжил:
– Если ты не будешь кричать об этом на каждом углу, то никто, – он выделил слово, – не узнает.
– Ты не скажешь? – Она хмурилась, над переносицей залегла глубокая бороздка.
– Нет, и тебе не советую. – Он мягко улыбнулся.
Видимо, улыбка вышла вымученной, Беатрис лишь усмехнулась.
– Что ты хочешь от меня?
– О чём ты? – Ричард от удивления нахмурился; его никогда не спрашивали, что он хочет.
– Плата. Ты не можешь делать это просто так, – с нажимом сказала она.
– Ты не доверяешь мне?
Беатрис снова усмехнулась и с издёвкой посмотрела на него.
– Я вообще не уверена, что в Паении есть кто-то, кто доверял бы тебе, Ричард.
– Будешь первой. – Он ухмыльнулся, Беатрис закатила глаза. – Если кто-то узнает, что я тебя покрываю, то казнят нас обоих.
– И не посмотрят, что ты капитан Алой Розы?
– Конечно.
– Ладно. Считай – убедил. Что со мной будет?
– Сложно сказать…
– Ты отлично умеешь успокаивать, Ричард.
– Мы не знаем, что это за сущность…
– Разумеется… Ты точно уверен, что это не сущность Аэрии?
– Уверен.
– Сделаешь меня стражем?
– Нет. Страж – это не просто поглощённая сущность.
– Что же тогда? – Беатрис усмехнулась.
– Годы тренировок и принятие философии. «Во имя жизни» – больше чем девиз. Это образ мыслей, твоя суть…
Она нервно засмеялась.
– Прости. – Беатрис подняла руки в примирении. – Но из твоих уст звучит лицемерно. Ты всё-таки предал эту самую суть.
Он покачал головой, пропуская её замечание.
– Я научу тебя, чему мы… стражи учили Кроссов, когда те принимали сущность. Этого должно хватить…
– Откуда
