только долг и семьябудут сдерживать, как магнит,
огламуренную тебя
и посаженную, как на цепь,
в золочёную клетку благ?
Неужели вот эта цель
деву божью вставила так,
что не можешь ты разрешить
быть послушной своей Душе,
чтобы Сердцем, Любовью жить
в этом глянцевом витраже?
Неужели?!
А впрочем…
СТОП!
Ты – Богиня, а посему
у твоих королевских стоп
будут звёзды стелить гламур,
а ты пользуйся и владей
и Материей, и Душой…
Пей Любовь, амазонка, – пей!
Бог с тобой, Бог в тебе…
Бог Твой.
2:00 ночь, 1.09.2007, станция Каневская
«Когда-нибудь, когда ты повзрослеешь…»
Когда-нибудь, когда ты повзрослеешь,
когда пройдут гламурные мечты,
в сознании своём ты свет взлелеешь
и вспомнишь все причуды Джигурды.
Он так любил твою неповторимость
и ненормальность дерзкую твою,
так пробуждал божественность, невинность
и святость у обрыва на краю.
Он так любил в тебе твоё молчанье,
когда глаза в глаза в немой тиши,
где ласка взгляда музыкой звучала,
таинственной прелюдией Души.
И симфонический оркестр небесной сферы
тебе был подчинён в нагой ночи…
А он любил тебя, любил без меры,
любил и любит просто – без причин…
Когда-нибудь ты точно повзрослеешь,
тогда пройдут гламурные мечты,
и ты Душой своей меня взлелеешь,
целуя Сердцем Фаллос Джигурды.
Ночь, 3:30, 1.09.2007, станция Каневская
В чёрном квадрате Малевича
вечер бордовых тонов.
Очные сполохи девичьи
дарят мне губы в окно.
В чёрном квадрате Малевича
чарами честных очей
в ночь зазвучала, хмелеючи,
Космоса виолончель.
В чёрном квадрате Малевича
певчая речь божества
обворожительно мечется,
не пожелав остывать.
В чёрном квадрате Малевича,
в чакровом дне анахат
атомы Чести надвечностно
нас в чате Любви единят.
Олимп нестерильной любви
Я это слышал от тебя, я это слышал, Как ты шептала ночью в тишине… Твои признанья девственностью дышат И чистотой, как будто первый снег.
Мне начинает казаться,
что всё это было во сне.
Хотел губ твоих касаться,
был робок слегка и смел…
Потом я глупел, не зная,
чем кончится глупость ласк,
но знал – мне нужна такая,
такая, как ты сейчас:
открытая, обнажённая,
вмещающая в себя
миры преображённые,
земную грусть бытия,
вмещающая желание
воскреснуть
