восклицает Алеся. – Свароже, я тебя даже не узнала?! Почему ты вдруг стал таким крас…
– Кхе-кхе, – Ирина вовремя спасает подругу от необдуманных слов.
– …Другим, – краснеет Алеся, отведя взгляд, и тут же робко глянув на меня. – Совсем другим.
– Пробудились «колодцы», – пожимаю правым плечом. – Организм активировал скрытые резервы и перестроился.
– Не слышала о таких последствиях «пробуждения», – вставляет Ирина, тоже смотря на меня. Похоже, сегодня я весь день буду служить музейным экспонатом.
Мне тон девицы совсем не понравился.
– Позвони доктору своего рода, – я посмотрел сверху вниз, как любил делать на вечерах аристократов Постимпериуса. – Он тебя просветит о метаболизме жива-юзеров.
Девушка сглатывает и отворачивается. Больше не спорит, слишком занята, пытаясь справиться с непонятным волнением, забравшимся под кожу.
– Так-так, одноножка ничему не учится, – раздается от двери. – Опять мутишь с чужими девушками, ничтожество?
Ничтожество. Как отвратительно звучит. Меня еще никто так не называл. Даже враги. Даже Жаворонок Бемижар. Потому что мятежный Префект знал, насколько я страшен в гневе.
Вдох-выдох, Фалгор. Посмотри на этого наглеца и улыбнись. Приветливо улыбнись. Так, чтобы паршивец себе в штаны наложил кирпичную кладку.
Конечно, с наездом прикатил Корсов Миша. Тот самый горе-пловец, друг младшего из братьев Свиридовых. Похоже, мало озерной водицы хлебнул. Кстати, самого Вити поблизости нет. Наверное, все еще наказан. Но и без него народу хватает. Миша приволок с собою трех подпевал.
К сожалению, не успеваю ответить сопляку. Алеся насупливает тонкие брови:
– Корсов, протри глаза. Здесь только я с Ирой, и мы обе – свободные девушки.
– Витя тебе в любви признавался, – не соглашается с барышней Корсов.
– И я его посла…отказала я твоему Свиридову, – фыркает девушка.
– Витя другое мне говорил, – не соглашается школотрон. – Ты дала ему надежду.
Алеся упирает руки в бока. Начинается обмен мнениями по этой, несомненно, очень важной теме. К полемике подключается Ирина, да и подпевалы поддакивают Корсову. Молчим только мы со Степкой.
– Вот нельзя так, Борова. Не по-дворянски.
– Слушай, Корсов. А лезть не в свое дело по-дворянски, да?
Мне хочется закатить глаза. Куда я попал? Детский сад, подгузник под скафандром.
Моя ладонь взметается вверх, и все замолкают. Я улыбаюсь девушкам.
– Алеся Прохоровна, Ирина Кузьминична, не нужно тратить слова. У сударя явно претензия не к вам, – обращаю взгляд янтарных глаз на Корсова. – Так?
Нижняя губа парня дергается, лицо искажает гримаса. Раздражительная реакция на мой магнетизм. Друзья становятся еще дружественней, враги еще напуганей и злобней.
– К-как ты смеешь?! -Корсов замахивается левой
