а его тепло, сравнимое лишь с любовными объятиями, расплылось и достигло слушателей, что тихо и мерно шептали:
– Мы услышали тебя, Эйва! Мы одобряем услышанное, Эйва!
Риа, того сама не замечая, тоже шептала приличные слова. История ей понравилась. Она казалась романтичной, нереальной и прекрасной.
После, когда тихие голоса совсем заглохли, Эйва спросила:
– О чём эта история?
– О любви! – ответила Рататоск. – О чистой, истинной любви!
– О светлячках! – смущённо предложил Трюггви.
– О судьбе! – закончила Дэлл. – Этой злобной судьбе…
– Пусть каждый по-своему думает. – Развела руками Эйва. – В этом вся суть историй. Каждый видит своё и слышит правильную для себя истину.
Некоторые ушли в палатки, кто-то остался смотреть на то, как догорит огонь. Риа сидела с мамой в обнимку. У Дэлл вновь текла слеза по щеке.
– Знаешь, Риа. – Начала мать. – Я знаю, как плохо мне. И, может быть, забыла о тебе. Я хочу попросить у тебя прощенья. Ты – последняя, кто осталась со мной. И я бы не хотела потерять ещё и тебя. Что ты сейчас чувствуешь?
Риа помолчала несколько секунд, обдумывая сказанное мамой. Этого её отсутствия она не почувствовала. Риа сама была погружена в мысли об отце.
Она вспомнила как папа сделал ей кораблик из дерева, а она пускала его по ручью рядом с домом. Припомнила и то, что уходил он в лес за едой для всей деревни, рискуя собственной жизнью. Один из лучших охотников, отцов и мужей теперь навсегда исчез из их с мамой жизни.
– Сейчас я чувствую ветер и тепло от тебя. – Ответила Риа. – Душой мне плохо. Возможно его тут нет из-за меня.
– Что ты такое говоришь? – изумилась Дэлл. – Ты не могла его спасти.
– Он рассказал мне легенду… – начала Риа, немного посапывая.
– Доченька, от легенд не умирают. – Мать попыталась улыбнуться, и у неё получилось.
– Возможно. – Прошептала Риа.
– Ну что, пойдём в палатку? – спросила Дэлл у дочки.
– Я бы хотела посмотреть на светлячков. – Попросила Риа. – Как мы иногда делали, когда он ещё был с нами.
– Конечно, моя дорогая. – Согласилась Дэлл. – Нам надо почтить память о нём.
Дэлл перестала вытирать глаза рукавами рубахи. Она уже докрасна растёрла щёки. По всему её лицу проходили целые реки слёз.
Ушли уже почти все. Эйва побрела спать, в её возрасте то, что она может, для многих уже невозможное деяние. Кален ушёл со своей семьёй, они о чём-то говорили в своей палатке. Даана на плечах унесли Анника – его жена, и Асвейг – его двадцатичетырёхзимний внук, а также друг Калена. К вечеру у старика усилилась боль в ногах. Всё же травма от лавины давала о себе знать.
Ночь полностью захватила небо. Светлячки вылетели из своих убежищ и начали свой танец. Риа с мамой долго смотрели на это торжество, пока вторая не закашлялась. На звуки
