раз заканчивали устанавливать огромные витрины взамен выбитых взрывом, и внутрь больше не проникали звуки с улицы. В огромном зале стало непривычно тихо – но в этой тишине уже почти не осталось ни страха, ни скорби по погибшим Кудеяровым.
За окном сияло лето, и жизнь не останавливалась: не пройдет и суток, как каменное нутро здания на набережной Екатерининского канала снова наполнится шумом, музыкой и гостями. Заработают печи на кухне, опять побегут туда-сюда суетливые официанты, а ушлые подавальщицы примутся строить глазки лысеющим господам в деловых костюмах. А сейчас «Медвежий угол» просто отдыхал, будто пытался урвать еще хоть несколько часов покоя и незапланированного отпуска.
И готовился служить новому хозяину.
– Ладно, Володька, пойду я. – Дед Федор отодвинул стул и встал. – Дел невпроворот. Да и у тебя, ты говорил, гость как раз подойти должен…
Я молча кивнул. Его сиятельство «динамил» меня с упрямством матерой сердцеедки. Я уже три дня пытался устроить встречу или изловить его во дворце на Фонтанке. Отправлял записки, пытался дозвониться – но тщетно.
В конце концов мне это надоело, и сегодня около полудня я оставил дворецкому сообщение с такими толстыми намеками на тонкие обстоятельства, что упрямый старикашка тут же вышел на связь. Шипел в телефонную трубку, как змея, ругался – и все же обещал явиться лично.
И более того – обещание выполнил и сейчас как раз выбирался из таксомотора. Я конечно же, сразу узнал высокую тяжеловесную фигуру, хоть его сиятельство, похоже, и мнил себя гением маскировки. Несмотря на жаркий день, на нем была широкополая шляпа, темные очки чуть ли не на половину лица и длинный черный плащ. Который, конечно же, тут же зацепился за ручку на дверце авто.
Я едва удержался от смеха: для полноты картины не хватало только накладных усов.
– Вы сошли с ума! – Вяземский разве что не бегом промчался наискосок через зал и навис надо мной перепуганной и сердитой тенью. – За мной могут следить!
– Мы вполне могли встретиться на Фонтанке, ваше сиятельство. Или дома у Катерины Петровны. – Я пожал плечами. – Или вообще где угодно. Но вы сами пожелали приехать и…
– Потому что вы не оставили мне выбора! – Вяземский едва не сорвался на визг. – И не вздумайте втягивать в это мою дочь, или, клянусь богом…
– Прошу, избавьте меня от пустых угроз, – отмахнулся я. – Мы оба понимаем, что вы сейчас не в том положении, чтобы пытаться запугать хоть кого-то. И особенно меня.
– Ваши намеки неуместны, милостивый сударь. И если репутация моего рода пострадает хоть немного, я буду вынужден принять меры.
– Как пожелаете, – вздохнул я. – Только прекратите нависать надо мной. Вы ведь знаете поговорку – в ногах правды нет.
– Что?!
– Прекратите суетиться, ваше сиятельство. Снимите свой дурацкий наряд и присаживайтесь. – Я указал на стул напротив. – И расскажите наконец,
