это не портило. За полуобнаженной красавицей, с выражением резкого недовольства на загорелом лице, сидел мужчина в костюме типичного дачника. Под подмышкой у дачника была зажата часть свежей газеты, на ноге не хватало одного тапка, из кармана торчала сломанная оправа пластиковых очков. По другую сторону стола, прямо напротив генерала, сидел молодой человек в летном комбинезоне, на коленях у него лежал сложенный парашют. Он единственный кто выглядел совершенно спокойным.
– Я не понял, у кого есть вопросы? – строго осведомился генерал.
– У меня! – от двери к столу, с двумя стаканами чая в руках, прошагал высокий статный брюнет. – Конкретно, у меня, есть вопросы. – С этими словами красавец – мужчина грохнул стаканами о полированную столешницу.
– Слушаю вас, товарищ майор, – голос генерала звучал сухо.
– Вы это бросьте! – Феликс возмущенно потряс указательным пальцем. – Никакой я вам не майор и вы это знаете лучше других. Я уже год, как в отставке!
Генерал тут же растекся в сладчайшей улыбке, после чего сразу же стал похож на доброго дядюшку, принимающего на даче любимых родственников.
– Ну, какая отставка, голубчик? Что вы, ей – Богу, – он широко развел руками. – Вы просто устали после очередного задания и вам дали отпуск.
– Отпуск они мне дали! Черта-с два! – На этот раз Феликс грохнул по столу кулаком. Стаканы подпрыгнули и покатились, оставляя на благородном орехе мокрые, липкие следы. – Сначала вы меня подставили, а уже потом уволили! Между тем, с последнего задания, я едва выбрался живым.
Дыша негодованием, майор в отставке обернулся к сидящей за столом троице:
– Только вообразите: бегу я по раскаленной пустыне, абсолютно голый, а вслед за мной несется стадо верблюдов. И все арабы мира целятся мне в…
Очнувшись от забытья, Александра вздрогнула и демонстративно заткнула уши.
– Феликс, умоляю, только не это! Только не про арабов и не про верблюдов. Твою дурацкую историю, мы слышали, наверное, уже миллион раз, – она раздраженно откинула длинные волосы, обнажив высокую грудь, прикрытую лишь эфемерным кружевом.
Мужчины, как по команде, отвели глаза. Исключение составил генерал – тот сохранил и анфас, и профиль в первозданной невозмутимости. Эту глыбу не могло смутить ни наличие груди, ни отсутствие оной.
– Что значит «дурацкую»? – немедленно оскорбился Феликс.
Александра бросила на галериста взгляд полный сарказма.
– Да все ведомство в курсе того, куда именно тебе целились все арабы мира. Вопрос в другом, – она повернулась к генералу. – Допустим, Феликса вы уволили приказом, но я-то рапорт попыталась написать сама! Правда, вы мне сначала отказали. Но потом все-таки уволили… – усилием воли Александра сдержалась, боясь по горячности сказать лишнего. – Так в чем же дело? Уже год, как я обыкновенное гражданское лицо. На каком
