в телефонах и дамочки бальзаковского возраста, которые, поправляя очки, поучают окружающих, будто им больше всех нужно, придираются к любой мелочи и устраивают из нее проблему вселенского масштаба, причитая, что обязательно напишут жалобу куда надо. В Америке таких называют Карен. Интересно, как бы могли назвать такой тип женщин во Франции? Я оглядываю эту толпу и думаю: «Жизнь как она есть».
– Мест на всех не хватит, – недовольным тоном констатирует мой друг.
– Ничего страшного, постоим, – пожимаю я плечами и встаю в очередь.
– Два часа?! – шипит он. – Постоим до самого города?
– У тебя проблемы с поясницей, о которых я не знаю? Или с коленями?
И вот опять очередной убийственный взгляд летит в мою сторону. Я улыбаюсь, демонстрируя все имеющиеся у меня зубы.
– Относись к этому как к приключению.
Серж молча показывает мне средний палец.
Автобус подъезжает, народ ломится внутрь. Мы заходим последними. А точнее, втискиваемся в массу, состоящую из человеческих тел и запаха пота. Перед Сержем стоит огромный черный мужчина, который угрюмо посматривает на него. Очевидно, мой друг наступил на ногу не тому человеку.
Всю дорогу до Парижа нас качает от одного тела к другому, а этот мужчина все так же прожигает Сержа угрюмым и злым взглядом. Мой друг весь сжался и пытается отстраниться как только можно, вот только места нет вообще. Когда мы наконец доезжаем до Оперы и вываливаемся из автобуса, Серж со всей силы бьет меня по плечу:
– И чего ты добивался, умалишенный?!
– Теперь прыгаем в метро? – весело спрашиваю я.
– Какое, к черту, метро? Я вызываю такси. У меня рука отваливается. – Он показывает на свой огромный чемодан и продолжает кричать: – Ты представляешь, каково это – спускаться с этим в метро? Наше метро не предназначено ни для чего! Ни для обыкновенной комфортной поездки, ни тем более для поездки с огромным чемоданом!
– Тише, приятель, – смеясь, успокаиваю я. – Поедем на такси, тем более оно нас уже ждет.
Я указываю подбородком на угол улицы, где припарковал свой Peugeot Лео. Серж на мгновение замирает, а потом из него, как из автомата, вылетает неконтролируемый поток восклицаний.
– Чувак! Вот так сюрприз! Ты тут?! В Париже?! – орет он на всю улицу. – Я думал, ноги твоей не будет в столице!
– Уже жалею, что приехал, – со смехом отзывается Лео. – Только сошел с поезда, а тут мусор повсюду, люди грубят и прочие радости жизни. Скажу честно, не скучал!
Лео изменился. Он больше не пепсикольный мальчик-красавчик. Он стал более взрослым, даже более зрелым. И почему-то вы глядит грустным. Я ловлю его взгляд и искренне благодарю:
– Спасибо, что приехал…
Я позвонил ему вчера и рассказал, что возвращаюсь во Францию. Он был рад. Услышав, что я все-таки пойду на свадьбу Эстель, Лео обрадовался еще больше. Сказал, что это решение взрослого, уверенного в себе человека. А мне захотелось послать подальше его и его психологическое
