смехом.Замер…боясь сделать лишний вдох. Не спугнуть…не разрушить этот миг. Хотелось смотреть… и слышать это вечно.
– Кар-рр…, – прозвучал, как сигнал моторона на пустынной улице, и золотая магия осыпалась потускневшим песком.
Ива перевела взгляд на Альбеда, на меня, на подушки, лежащие возле стены, с которой гирляндами свисали ветви, усыпанные мелкими цветами.
Как обычно, устроились в привычных позах и затихли, погружаясь сквозь суетливый ум во внутренние чертоги подсознания. Стрелки времени перешли на неспешный ход, с каждым кругом останавливая несущийся мир.
Потоки наших сил стремились навстречу друг другу и сшивали нас воедино невидимыми нитями. Реальность осталась где-то рядом, а мы сплетением наших энергий создавали новую вселенную для нас двоих.
Неожиданно вынырнул на поверхность. Касание, там, где его не должно было быть, заставило прийти в себя.
Голова Ивы лежала на моём плече. Её тонкая кисть соскользнула с печати, и девушка обмякла в моих руках.
Её дыхание…на шее теплом расходилось по всему телу, заставляя сердце неровно биться.
Она спала. Сладким, безмятежным сном, которым умеют спать только дети. Придерживая за хрупкую спину, бережно прижал к себе. Перехватил на руки и осторожно поднялся с пола.
Шёл тихо, чтобы ни одна скрипучая доска не потревожила сон Ив. Не получилось. Она заёрзала в моих руках, посмотрела на меня затуманенным взглядом и прошептала:
–Ты приятно пахнешь, Элай Баркли, – обхватила холодными ладонями мою шею и…уснула вновь.
Ты… Она обратилась ко мне на «ты».
Внутри что-то оборвалось, и в эту секунду понял, что не смогу отпустить.
Несмотря на то что проводник уже прибыл. Взгляд переместился по календарю на десять дней назад. Пятнадцатое число девятого месяца…
В тот день белый ворон Альбед неожиданно влетел в нашу жизнь. Он тот, кто уведёт её в Агилон, тот, кто укажет Мерцающий путь. А сейчас птица спокойно порхала по дому, а я ничего не мог сделать. Значит повторная инициация близко. Слишком рано… Не вовремя…
Ей не справится: хрупкой, нежной, невесомой…
Вард был в курсе о проводнике. Сообщил ему сразу же, как увидел пернатого в оранжерее. Тогда я молча слонялся по кабинету из угла в угол и нервно курил. Перед глазами мелькали моменты-вспышки, которые отняли мой покой: тонкие руки на моей груди; изящная шея; пухлые губы, сжатые от волнения; несмелый взгляд и трепет длинных ресниц…
Отчего я так бежал, тихой поступью, настигло и держало лёгкими, почти неощутимыми оковами. Сопротивлялся, но мои бастионы рухнули незаметно. Ветер обволакивал своим теплом и выдувал песчинку за песчинкой, камень за камнем, источая стены до основания. Я не смог бы пережить второй ураган, первый оставил после себя искорёженные руины моей любви и преданности. Ужас испытать эту стихию вновь, заставил меня выстроить преграды выше и толще. Но хрупкая девочка в образе лесной богини одним прикосновением разрушила
