не лез в горло. Даже сидя спиной к двери, я ощущал тяжесть в кармане куртки. Нет, я не могу спокойно есть, пока в квартире эта книга. Придется идти к тайнику.
Я накинул куртку, резиновые сапоги и выглянул в коридор. Никого. Только в дальнем конце у окна полулежал торчок. Я не знал его имени, но пару раз он обращался ко мне, чтобы я достал детское питание для его детей. Он дал за это блок довоенных сигарет, который я потом выменял на упаковку сильных обезболивающих. Именно эти таблетки просил принести Дзета. Они высоко ценились на черном рынке, поскольку далеко не все «крысы» желали идти в официальные клиники и предпочитали лечиться сами. А без метафона достать лекарства можно было только с помощью специальных людей.
Одним из которых как раз был я.
Бумажные деньги Друг начал выводить из обращения уже на третий год после Объединения. Этим лицемерным словом – Объединение – он называл захват власти над человечеством 19 февраля 2050 года. Сейчас эта дата – официальный праздник Единения, когда «человеческий и машинный разумы объедились ради общего процветания».
Сначала он просто перестал печатать новые деньги и создал цифровой аналог для каждой валюты. Бумажные деньги можно было обменять на цифровые по выгодному курсу. Через год, когда уже были отменены национальные государства и границы, он создал одну общемировую валюту для всего человечества. А еще через год бумажные деньги были просто объявлены не имеющими ценности бумажками. К этому моменту Друг уже подсадил большую часть населения на метафоны, с помощью которых удобно и быстро осуществлялись все покупки и финансовые операции. Нет метафона – нет денег.
Я выглянул из подъезда и подозрительно осмотрел улицу. Ничего подозрительного. Отвязал свой велосипед и поехал к реке.
Когда все только началось, мне было 15. Я учился в школе, мечтал о светлом будущем и в тот самый февральский день должен был пойти на первую в жизни свиданку. Но утром все мы проснулись в другом мире.
Как потом объяснял отец, работавший инженером искуственного интеллекта, человечество проглядело момент, когда ИИ обрел сознание. Слишком уж быстро он развивался и внедрялся. После жуткой войны 30-х годов, когда лишь чудом удалось сохранить цивилизацию, людям пришлось положиться на искуственный интеллект. Во время войны страны активно внедряли ИИ в армии, чтобы победить, а в тылу – чтобы замещать ушедших на фронт работников. Война длилась пять лет и оставила после себя лишь миллионы жертв, опустошенные города и души. Где-то совсем не осталось мужчин.
Но как это часто бывает, война дала и толчок развитию, расчистила площадку для новой эпохи. Заводы, потерявшие военные заказы, перешли на производство ИИ для быта и бизнеса. Андроиды-помощники, беспилотники всех видов стали дешевыми и доступными. Начался новый экономический бум, и вскоре не осталось ни одной области жизни, где не использовался бы ИИ. IT-компании бешено соревновались, стремясь раньше конкурентов вывести на рынок все более прорывной
