из умывальника. И к чему ещё добавлять? Плохо, что ли, умылся? Где-то пена от мыла осталась?
– Так надо, – буркнула она. – Оботри лицо рушником хорошо.
Не мешало бы. Особенно глаза. И метко так попала! Такие круги радужные пошли, что, аж, покачнулся. Я вытерся и протянул полотенце тётке. Только сейчас заметил, что это вещь уникальная и, кажется, старинная. По холщовому полотну было вышито шёлковой гладью васильковое поле, справа – березняк, слева роскошный двухъярусный терем, а за полем текла река, над которой клубилась, словно собираясь с силами, грозовая туча.
– Что за красота? Произведение искусства, прямо.
– Фамильный рушник. Ещё моя бабка, твоя прабабка, то есть, вышивала. И силу свою туда вложила. Потому, как с душой творила, а не абы как.
– Тебя послушать, так везде сила и сила.
– А, так оно и есть. Ну-ка, оглядись по сторонам. Что видишь?
Я оглянулся и, нащупав рукой лавку, плюхнулся на неё, потому что, ноги сами собой подогнулись и отказывались держать мою тушку. Такое впечатление, что в матрицу попал, про которую не так давно, как раз, посмотрел кино. Всё вокруг было исчерчено сеткой мерцающих нитей. Нити, идущие по полу, были серебристые, спокойные, только под окнами и у двери утолщались, сплетаясь в более частую сетку. На стенах – светло-голубые, часто и беспокойно мерцающие, в районе окон и двери – закручивающиеся в жгуты, наливающиеся сочной и глубокой голубизной. На потолке лежала бирюзовая сетка, периодически темнеющая и светлеющая. Печь была опутана красноватыми нитями, становящимися алыми возле полукруглого отверстия, где томился чугунок на огне, а в районе печной трубы наливающимися бордовым.
– Это, как? – прокаркал я внезапно пересохшим горлом.
– Силу ты увидел, – усмехнулась Зоя.
– И, что, я всегда, теперь, так видеть буду?
– Зажмурь глаза и посиди так немного. Всё. Можешь смотреть.
Я открыл глаза, со страхом ожидая увидеть всё тот же, расчерченный разноцветными линиями в клеточку мир, но всё вокруг вернулось к своему обычному виду. Опять, тёткины фокусы?
– Ты не пугайся, – словно прочитала она мои мысли. – Вчера, при помощи отвара, мы помогли твоей силе наружу путь отыскать. А, теперь, другим силам путь к тебе открыли.
– При помощи полотенца?
– Не только. Я тебе в глаза межевой воды плеснула. А рушник помог, лишнее снял, чтобы вреда не было.
– Какой воды?
– Межевой. Родник из корней старого дуба бьёт, что на самой границе нашего мира и Запределья растёт. Вода эта, поэтому, и межевой зовётся. У неё сила обоих миров воедино собрана.
– А, почему, сейчас ничего не вижу?
– Достаточно. Ты познакомился с настоящим миром – миром силы. Теперь, ты сможешь определять их движение и направление.
– А, зачем? Ты же говорила, что у меня своя есть.
– Везде свою прилагать – никакой силы не напасёшься. Он не бесконечна. Поэтому, нужно использовать ту, что под рукой есть. А, для этого, необходимо их видеть.
