спросил: «А не тот ли вы Головко, что мальчиком обыграл Ботвинника?» Ботвинник тогда был Чемпионом Советского Союза по шахматам, и весть от том, что «Коля Головко обыграл Чемпиона СССР», разнеслась по всему Союзу. Папу оставили в Москве, назначив ординатором в Главный военный госпиталь. Он оправдал надежды Московского военного округа став Первым Чемпионом Вооруженных Сил по шахматам в 1949 году.
Так я стал москвичом, и поселился с родителями в малюсенькой комнатке коммуналки рядом с госпиталем. В 1951 году семья переехала в город Люблино (теперь Люблинский район Москвы), где папе дали отдельную квартиру, там я и окончил одиннадцатилетку средней школы и летом 1964 года, поступил в ВИИЯ (Военный институт иностранных языков), очутившись сразу в его казарме, как положено в Советской армии, на три года срочной службы. Мне дали арабский, хотя хотел учить итальянский. У нас в вузе язык на выбирали.
С третьего курса института, в марте 1967 года был послан на практику в Сирийскую Арабскую республику. А 5 июня началась война между Израилем и некоторыми арабскими странами, среди которых оказалась и Сирия.
Так вы попали на войну?
Я подробно описал мою сирийскую жизнь в книге «Сирия 1967 г. Неоконченная война. Записки участника», «Вече», 2011 год. Мне повезло, во-первых, так как жизнь не дала мне, как иногда другим переводчикам, стабилизироваться в одном месте, а носило по всей Сирии, от фронта до «самых до окраин», и, волею руководства, пришлось менять рода войск, поработать и в Генштабе, в войсковой разведке и не только, в элитной бронетанковой бригаде, в авиации и в зенитной артиллерии, и, во-вторых, что для меня главное, – выжил. И все это за один год практики, так как в середине марта 1968 года уже занял свою койку в казарме ВИИЯ. До конца срочной службы осталось несколько месяцев. Но учеба с окончанием «срочки» ни на секунду не прекратилась. Спустя полтора года, в ноябре 1969 года, был выпущен лейтенантом со знанием двух языков: арабского и английского. Французский познавал самостоятельно уже во время служебной командировки в Алжир (1982—1986 годы). Еще два года пришлось поработать в Ливии (1989—1991 годы). На пенсии с января 1992 года
Вы стали внештатным корреспондентом «Красной Звезды» накануне первой загранкомандировки. В этот период и были опубликованы ваши первые очерки. Более активно журналистикой и литературой вы стали заниматься после завершения военной службы. Можно ли сказать, что вы пришли в литературу волей случая?
Я начал писать стихи в 14 лет волей случая, вернее, потрясения. Это услышанное на уроке химии по школьной трансляции сообщение о запуске первого в мире космического корабля с космонавтом на борту. Над Землей взлетел Юрий Гагарин. Это был последний урок. Сразу побежал домой, схватил лист бумаги – меня буквально трясло – и залпом написал стихотворение. Наивное. Но такое, как говорится, «от души», что читаю его иногда на встречах с читателями до сих пор. Его, тут же, передали по трансляции на всю школу. Родилась местная знаменитость.
Воодушевившись, решил написать второе, потом третье. За школьный
