Поздно сокрушаться, ругать себя. И опять… с этой самой «другой стороны», может «это» не так плохо? Да произошло кое-что неприятное, а кое в чем очень приятное… От свежего воспоминания Эриса даже вздрогнула, будто снова почувствовав шкодливые пальчики Лурация. Было в произошедшем что-то будоражащее. Казалось, кровь становится горячее, быстрее течет по ее разгоряченному телу. И сама жизнь вмиг обретает остроту, словно еда, вкусно приправленная южными специями. Теперь госпожа Диорич даже не была уверена, что она не пожелает повторить подобный опыт. С тем же Лурацием? Ну, может быть… Или с кем-нибудь более мужественным. В этот миг ей вспомнился вечерний гость ростовщика… Эриса постаралась отбросить подобные мысли. Отчаянно мотнула головой так, что зазвенели монеты на поясе. И поспешила к мосту.
За мостом через Эранту начинался район, именуемый Нижним городом и до дома Сорохи Иссы (в нем госпожа Диорич снимала жилье) было недалеко: не более полутора тысяч шагов. Бедный Нобастен, он наверняка не находил места. Слуга всегда волновался за нее, словно за родную дочь.
Глава 4
Всего два салема
Когда Эриса проснулась, солнце золотило чашу с недопитым чаем и ложечку на прикроватном столике. Значит наступило позднее утро или вовсе время приближалось к полудню. Открытое окно дышало дневным жаром. Через него слышалось обычное для этого района оживление. Бурж-рынок располагался всего в двух кварталах выше, а еще ближе из соседнего переулка доносилось бряцанье металла из скобяных мастерских. Наспех накинув тунику, Эриса выглянула в обеденную. Нобастен терпеливо ожидал ее появление. Поглядывал в окно, выходившее во двор. Там мальчишки соседнего дома играли деревянными фигурками, что-то сооружали из камней.
– Друг мой, сыр ты купил? – в первую очередь спросила госпожа Диорич, и добавила: – Доброе утро! Очень доброе! – с этими словами, она на миг вернулась в свою комнату, вытащила из-под подушки кошель, полный монет и потрясла его так, чтобы звон монет донёсся до глуховатого старика.
– Сыр? – Нобастен сделал вид, что не слышит серебряного звона и даже не замечает тяжелый серый мешочек в ладони стануэссы. – Госпожа, но ты же сказала, что сыр нам не по карману.
– Совершенная правда. Но потом я сказала, что все равно хочу сыр. Я же не виновата, что не могу себя понять. Вот я и сказала, что сыр лучше на всякий случай купить. Да, кстати сыр нам теперь вполне по карману. Ты слышишь? Или мне нужно трясти кошельком у самого твоего уха, чтобы наконец твое мрачное лицо просияло.
– О, госпожа, там точно монеты? – слуга покосился на кошель, не спеша радоваться.
– Шет! Не пугай меня так! – Эриса бросилась к столу, вмиг развязала затяжку и высыпала несколько блестящих кругляшей, возле перевернутой пиалы. – У меня сердце чуть не остановилось! – вскрикнула она, сжав двумя пальцами серебряную монету в пять салемов и поднося ее к носу Нобастена. – Конечно, монеты! Или я, по-твоему, дурочка? – на сердце
