мужчины с пивными бокалами, а Сергей принёс тарелочку с пирожными и шоколадом.
– Девочки, милые, ну оцените моё старание, – проговорил он, и Лиза с Ариной ответили:
– Серёженька, ты вне всяких похвал, это несомненно.
– Я просто счастлив. – Сергей приложил руку к сердцу и чуть поклонился.
После возвращения в танцевальный зал, Лиза сама взяла за руку мужа, Олег пригласил Арину, а Сергей шутливо развёл руки и стал осматривать зал, выбирая, кого бы пригласить.
Танцевать с Ильёй было приятно и хорошо. Он никогда не сбивался с такта, умело уводил её от столкновений с другими парами, чуть улыбаясь и мягко поворачивая, а она легко и чутко улавливала каждое его движение. Нет, ей ни с кем так хорошо не танцевалось, как с ним. Глянув на него, она улыбнулась, зная, что всё у них хорошо и слажено, что на них приятно смотреть, что они красивая, вполне счастливая пара, что жизнь просто замечательна, и что сознавать это очень приятно. И мысли в поезде показались ей случайной глупостью.
В понедельник в школе Палевский встретил её на ступеньках и, поздоровавшись, сказал:
– А я видел вас вчера на танцах.
Глядя снизу вверх в манящую синеву его глаз, Лиза снова подумала, что он необычайно красив, легко ответила:
– И я вас видела.
Высокий, красивый, умный и сдержанный, хорошо воспитанный. Лучший ученик её класса и, наверное, всей вечерней школы.
– Вы замечательно танцевали, – проговорил он с лёгкой улыбкой, и она чуть поморщилась:
– Жаль, что вы сказали именно это.
– Почему жаль? Думаете, это подхалимство?
– Конечно. Как можно судить об этом, если вы меня ни разу не пригласили?
– Я не посмел, – так же улыбаясь красивыми губами, сказал он и спросил: – А можно?
– Конечно. Почему же нет? – просто ответила Лиза, отступая чуть дальше, чтобы не мешать входившим. Он замялся, и она улыбнулась:
– Но только на школьном балу. Мой муж не Отелло, уверяю вас. К тому же вы мой ученик.
– Это как алиби при совершении преступления? – тоже улыбнулся он.
– Нет, скорее, как закон, что учительница, как жена Цезаря, всегда выше всяких подозрений. – Она внимательно посмотрела на него и, проверяя свои догадки и наблюдения, спросила: – Уж не собираетесь ли вы поступать на юридический?
– Это моя мечта, а как вы угадали? – удивился Палевский и тут же добавил: – Хотя, ведь я сам себя выдал, правда?
Ей нравилось говорить с ним. Он умело придерживался той незримой дистанции, которая разделяла их, ученика и учительницу, несмотря на то, что они были почти ровесниками. Ни одним словом, жестом или даже взглядом он никак не переступал этой невидимой грани и это делало их разговор интересным и лёгким.
– Ничего, что вы проговорились, – ободрила она и уверенно добавила: – У вас замечательная мечта и мне кажется, что именно это ваше призвание.
– Вы
